Правила: заголовок темы должен кратко и понятно отражать ее суть, нельзя писать латиницей или заглавными буквами. Сообщение, ник, аватар не должны выделяться своими размерами или стилем написания от остальных, быть читабельными.
Отправлено: 15.07.09 05:56. Заголовок: Проза собственного сочинения
Все Ангелы обладают какими-то талантами. Здесь помещаем рассказы, притчи и пр. собственного сочинения. Примечание: для сказок и стихов открыты отдельные темы.
Отправлено: 15.07.09 06:04. Заголовок: АНГЕЛ ПОД ДОЖДЁМ
АНГЕЛ ПОД ДОЖДЁМ Серые тучи низко стелились над городом, плотной пеленой укутывая все небо. Большие лужи вздрагивали и недовольно морщились при каждой капле дождя. Струйки воды стекали с козырьков магазинов и множества ларьков, теснившихся по обеим сторонам улицы. Машины сердито мчались, обдавая встречных очередной порцией хляби. Прохожие спешили по своим делам, прячась под зонты. Они совсем не замечали идущего им навстречу человека. С виду он был такой же, как все. С той лишь разницей, что брел без защиты от небесной влаги. Будто обрадовавшись этому обстоятельству, дождь обрушивался на человека с удвоенной яростью. Дождевые струи стекали с его лица, падая на одежду и обувь. Плащ незнакомца промок так, будто его только что выстирали. Но это мало волновало его владельца. Он шел по тротуару, в глазах его угадывались тоска и боль. Его можно было бы принять за очередного отчаявшегося. Если бы не одно обстоятельство: за его спиной виднелась парочка крыльев. Белые перья тоже изрядно намокли и потому беспомощно повисли. Но, люди вокруг не замечали данного чуда. Человек-Ангел уже давно привык к этому. Очень давно, в детстве, он подолгу крутился перед зеркалом, рассматривая и любуясь на белоснежные перышки. А его родные удивлялись: « Что это он нашел в себе такого?» Мальчик-Ангел показал свои чудесные крылья маме. Но та, ничего не видя, стала возмущаться: « Что за бред ты несешь? Опять сказок начитался?» Скрытый текст
Шло время. Никто из друзей и знакомых не замечал его особенности. И юноша-Ангел почти поверил, что все это ему кажется. Лишь иногда, когда он помогал кому-либо бескорыстно, и сердце его от этого трепетало от радости, крылья начинали излучать сияние. Тогда на душе его становилось тепло и спокойно. Огонек его сердца горел ровным светом, а в глазах появлялись веселые искорки. Пролетело еще несколько лет. Ангел женился. Затем на свет по очереди появились двое шалунов. Папа-Ангел купал их, рассказывал им сказки, разделял успехи и поддерживал при неудачах. С людской точки зрения, это был вполне счастливый человек. Но Ангелу временами было так тоскливо и одиноко. В такие моменты он смотрел на ночное небо, мечтая стать одной из звездочек. Вот и сейчас на душе у него кошки скреблись. От отчаянья он вышел из дома, не прихватив зонта. Ангел не замечал ни мокрой одежды, ни людей вокруг. Некоторые из прохожих озирались на чудака и крутили пальцем у виска, едва только он проходил мимо них. Сердце его, словно обручем, сжимала тоска. Вдруг неподалеку от него раздался голос: « Разрешите, я Вам помогу? Жаль будет, если дождь подпортит Ваши крылья. Позвольте предложить Вам свой зонт?» Голос этот принадлежал хорошенькой девушке с веселыми искорками в глазах. Ангел больше от неожиданности согласился. Как только он оказался под зонтом незнакомки, крылья его тут же высохли, распушились и стали белоснежными. Купол зонта был прозрачным. Сквозь него виднелось васильковое небо с лениво плывущими облаками, сквозь которые проглядывали золотистые солнечные лучи. Вокруг Ангела и хозяйки чудесного зонтика шел дождь, а внутри, словно лето царило. - Неужели Вам видны мои крылья??? – недоуменно спросил он, - Кто Вы? - Конечно, вижу, - улыбнулась девушка, - Я – твоя вера. А вот ты совсем забыл про меня (незаметно они перешли на «ты»). Меня прислали напомнить о себе. - Кто? - Тот, кто создал все в этом мире. А также другие миры, они находятся за много световых лет отсюда. Ты знаешь, что там, в далеком Космосе, есть Планета Ангелов? Там живут твои собратья. Ты сам оттуда, просто успел забыть это. - Но почему я здесь, а они там? - У тебя есть ответственное задание. - Какое? - Это ты должен вспомнить сам, я не могу сказать тебе этого. Зато, мне разрешено открыть тебе маленький секрет: на Земле есть еще Ангелы, только многие настолько адаптировались к этой планете, что у них перестали расти крылья. Но это не главное. Важно то, что они не разочаровались в жизни и не потеряли способность верить в чудеса, а также умение творить добро. Посмотри, вон та продавщица, которая терпеливо с улыбкой обслуживает ворчливую старушку, и есть Ангел. А еще тот мужчина, подающий нищему на углу. - А тот художник, развешивающий картины за витриной, тоже Ангел? - Конечно! Вот видишь, ты уже начинаешь замечать их, - Пожалуй, мне пора. Дождь кончился, и ты в порядке. Помни обо мне. Я всегда буду с тобой, где бы ты не был. Если тебе станет снова тоскливо – подними глаза к звездам и подумай о Планете Ангелов. А потом переведи взгляд на Землю и вспомни мои слова: « Ты не один. Мы всегда рядом». Ангел посмотрел на небо: тучи рассеялись, выглянуло солнце. Прямо над ними вдруг появилась ослепительная радуга, засиявшая всеми цветами спектра. Человек-Ангел невольно залюбовался ею. Когда же он опустил голову, то прекрасной незнакомки уже не было рядом. Но в сердце его осталось тепло от их встречи. В нем поселилось уверенность в себе и глубокая мудрость. Теперь он знал, куда держит путь, и все чудеса мира будут ему по плечу.
Хочу предложить вашему вниманию несколько своих творений. Вот один и рассказов, который наверное, написан не случайно. После встречи с Хананией здесь на сайте, вспомнила о нем и публикую.
А море смоет все печали...
А море смоет все печали, Больную душу исцелит. С тобой мы счастье повстречали, И Ангел нас теперь хранит.
Крупные капли барабанили по оконному стеклу. Стекая, они оставляли длинные дорожки. Весна в этом году выдалась дождливая, с грозами. Вот и сейчас раздались раскаты грома, небо исполосовала яркая светящаяся лента. Дождь лил не переставая. Все заволокло тучами еще с утра, но, видно, природа раздумывала и приняла решение только к вечеру, разразившись с неистовой силой со всеми вытекающими. Лужи жадно поглощали небесную влагу, увеличиваясь прямо на глазах. На мостовой прыгали веселые крупные пузыри. Улицы опустели. Порой пробегали не успевшие укрыться от стихии случайные прохожие. Машины, проезжая мимо них, обдавали зазевавшихся фонтаном брызг. В такую погоду многие предпочитают сидеть дома в тепле. Но Сергей все бы отдал, чтобы подставить лицо под прохладные струи, ощутить, как они стекают по телу, смывая с него налет усталости и разочарований, испытанных за последние два года. С некоторых пор такая погода будила в нем неприятные воспоминания.
Тогда тоже шел дождь, но только осенний, моросящий и затяжной. Он вместе с командой возвращался с соревнований домой. Ребята спали, отдыхая после изнурительных состязаний. К Сергею и его другу Косте, сидевших на первых местах за водителем, Морфей не спешил. Чтобы скоротать время, ребята просто болтали. Оба учились в физкультурном, так что было о чем поговорить. Сергей хотел после окончания учебы работать тренером, Константин же решил податься в школу. Тем более что его уже звали туда. Правда, учиться осталось чуть больше года, потом защита. Все бы ничего, только времени в обрез: соревнования, сборы, тренировки, учеба… потом все по новой. А ведь хотелось погулять и поухаживать за девушками. Спасибо, что природа их не обделила – оба высокие и плечистые. Сергей – кареглазый с вьющимися темными волосами, Костя же прямая его противоположность – русоволосый, коротко стриженный и голубоглазый. Но, столь разная внешность не была помехой в дружбе, да и девушек они привлекали. Недавно вот познакомились с одной. Зовут Кристина. Она все никак не могла сделать выбор в пользу одного из кавалеров. Оба были хороши, да и подружки с завистью смотрели на них, когда эта троица прогуливалась по аллее мимо корпуса родного института. Ребята не хотели уступать красавицу друг другу, но это, скорее, был спортивный интерес. Вот и сейчас приятели горячились в споре, и не заметили, как встречный КамАЗ свернул на их полосу. Скрытый текст
Последнее, что осталось в памяти, как дурной сон, - это визг тормозов, удар и противный скрежет металла. Сережу охватила острая боль, пронзившая нижнюю часть тела. Дальше он все помнил смутно. Водитель автобуса и Костя погибли на месте, он же чудом остался жив. Из остальных пассажиров никто не пострадал. За его жизнь врачи боролись несколько часов. Помогло то, что организм у него молодой и здоровый. Человек с более слабым сердцем на его месте не выдержал бы. Все это он узнал от мамы, очнувшись после операции в реанимационной палате. Она еле сдерживала слезы. «Милая мамочка! Сколько же тебе пришлось пережить за последние сутки», - думал Сергей, - «Вон, сколько седых волосков добавилось на твоей бедной головушке… Как же спать хочется. Тело, как будто ватой набито. Странно, а боли в ногах не чувствуется… Что-то еще хотел спросить, не помню… такая каша в голове…» Веки Сергея смежил крепкий сон, больше похожий на забытье. Мама Сережи, Мария Константиновна, сидела у койки сына, бережно держа того за руку. Лицо ее, покрасневшее от слез, со следами бессонной ночи, не растеряло природной красоты с годами. Темные волнистые волосы, местами посеребренные, словно подернутые инеем, разметались по плечам. Именно их сын унаследовал от матери. Легкая седина не портила ее, наоборот, придавала некий шарм. Женщина следила за собой. Одевалась неброско, но со вкусом. Настолько, насколько позволяла ей ее зарплата бухгалтера. Работала она в частной фирме. Им с сыном хватало, да и Сережка почти всю стипендию отдавал ей. С мужем она разошлась давно, Сергей был еще маленьким. После развода приходилось нелегко. Бывший муж, пристрастившийся к «огненной воде», долго не задерживался ни на одной работе, а потому алименты не платил. Приходилось выкручиваться самой. Окончив курсы бухгалтеров, устроилась на предприятие. Сначала работала кассиром, потом ее повысили и перестали называть Машенькой, обращаясь к ней вежливо учтиво по имени-отчеству. С маленьким сыном сидела соседка Зина, ее Дима был на пару лет младше Сергея. Мальчуганы хорошо ладили между собой, и Зинаида охотно оставляла Сережу у себя до прихода Марии. Денег все равно не хватало. Но тут, по счастливой случайности, Маша встретила на улице своего одноклассника, разговорились. Выяснилось, что тот ищет себе в фирму своего человека вести бухгалтерию. Мария с радостью согласилась. Теперь жить стало легче. Не сказать, что наступило изобилие, но в холодильнике стали появляться сыр и колбаса, которым Сережка был несказанно счастлив. Ему до смерти надоели макароны и картошка. Мария Константиновна по природе человек не жадный, угощала ими соседку Зину и ее сына, когда те отсиживались у нее, прячась от разбушевавшегося отца семейства. Муж Зинаиды, Василий, был мужиком покладистым и тихим до тех пор, пока не принимал «на грудь». После очередной дозы возлияния, в нем просыпался бес, стремившийся выяснить: «Кто в доме хозяин?!» После чего, жена с сынишкой вынуждены были спасаться у соседей. Мария жалела соседку и частенько проявляла гостеприимство, приютив тех у себя на пару дней, пока страсти улягутся. В такие дни женщины часто засиживались за полночь на кухне, болтая и прихлебывая крепкий ароматный чай. Шло время, Сережка вырос в крепкого, красивого парня. Отдав его в спортивную секцию по борьбе, Мария не пожалела ни разу. Сын был занят и не болтался со шпаной по подворотням. Теперь ему приходилось проявлять самостоятельность, так как работы у матери прибавилось – фирма расширялась. Марии Константиновне приходилось задерживаться, а то и приносить бумаги со счетами на дом. Но она не жаловалась, зато они не нуждались. Все вроде началось налаживаться, сын оканчивал институт, строил планы. А теперь вот … «Господи! За что все нам это?» - думала Мария, - «Ведь он еще совсем молодой». Женщина всхлипнула, поправляя белый халат, небрежно наброшенный на плечи. «Как я ему скажу, что жить он будет, а вот ходить… Хорошо, что позвоночник не задело. Правда, кости на обеих ногах раздроблены, собирали по частям», - мысли роились в ее голове, кружась, как листья на ветру, - «Что-то сердце давит». В последнее время она почти не отдыхала – работала с бумагами. Две ночи, проведенные у койки сына, дались ей особенно тяжело. Сердечко беспокоило давно, но она все тянула, откладывала. Сергею Мария ничего не говорила про это, чтобы не расстраивать и не тревожить лишний раз. «Надо держать себя в руках ради сына. Что-то я совсем расклеилась». Спустя неделю Сережу перевели в обычную палату. Его навестили несколько ребят от команды, принесли фрукты. Заглядывала и Кристина. Она сидела на колченогом стуле и нервно теребила шелковый платочек, явно чувствуя себя неуютно. Девушка пробыла в палате недолго, вручила Сергею дежурный букет и апельсины, а потом попрощалась. Больше она не появлялась. Мария Константиновна попросила лечащего врача рассказать Сереже о состоянии его здоровья и ближайших прогнозах. Сама она не могла себя заставить произнести это вслух. Для Сергея слова эскулапа прозвучали, как гром среди ясного неба. Но он старался держать себя в руках ради матери. Когда дверь палаты затворилась за Марией Константиновной, ненадолго отлучившейся домой, он не выдержал и предательские соленые капли брызнули из глаз. Маму Сережа прождал напрасно, она не пришла. Не появилась она и утром. Сергей, как ни успокаивал себя, начинал сильнее волноваться. В душу закрадывались нехорошее, скользкое чувство. Предчувствия не обманули его. Вместо Марии Константиновны пришла соседка Зинаида. Именно от нее он узнал, что по дороге домой маме стало плохо с сердцем. Вызвали неотложку, но до больницы не довезли. Сережа впал в ступор, никак не желая понять, что это конец. Никогда больше мама не возьмет его за руки, не потреплет за непослушные кудри. Некому будет дать мудрый совет, а порой и пожурить его за бесшабашные шалости. Теперь все будет не так. Мир для него раскололся на две половинки. Первый – это где они вдвоем с мамой, здоровы и счастливы; а второй – мир одиночества и безысходности. Все расходы по организации похорон взяли сослуживцы матери. Зинаида оформила свидетельство о смерти и провела поминки. Сергею все это время кололи успокоительные, боясь нарушить только что созданную стабильность в состоянии его здоровья. Провалявшись еще две недели, он попросил его выписать. После долгих уговоров, врач дал согласие. Ухаживать за ним будет Зинаида. Хорошо, что факультет, на котором учился Сережа, нашел спонсоров, и те организовали покупку коляски для него. Теперь он сможет передвигаться по дому самостоятельно. Готовить и покупать продукты будет все та же незаменимая Зина. Надо будет решить вопрос с гигиеной. Но это потом, хотя, наверное, это будет самое сложное.
Из раздумий Сергея вырвал резкий свисток закипавшего на плите чайника. Он научился за последние два года со многим справляться самостоятельно. Стирка не представляла трудности, так как мама купила, незадолго до аварии, стиральную машину-автомат. Сложность была с сушкой белья, так как он сам не мог его развесить на веревке. Спасибо, что соседи до сих пор не бросили его одного. Сначала было тоскливо, все напоминало ему о матери. Вещи хранили запах ее духов, каждая мелочь напоминала о ней. К ним он не смел прикасаться, бережно храня все оставленное после нее в шкафу и аккуратно развешанное на вешалках. Сергей от тоски и бессилия пытался уйти вслед за ней, собираясь выпить снотворного, завалявшегося в аптечке. Но ему помешал Димка. С тех пор его не оставляли одного надолго. Жизнь тогда катилась под откос. Навалилась куча проблем, причем решать их желательно было все разом. Надо было на что-то жить, пенсии по инвалидности хватит только, чтобы оплатить коммунальные услуги. А ведь надо еще и чем-то питаться. Потом квартира. Нужно было оформить ее на себя, принять наследство, оформить кучу бумаг. Мама собирала понемногу и откладывала на «черный день». Эти деньги он растягивал, как мог, но и они кончились. Неожиданно Димка предложил подработать. Сергей недоумевал: - Каким образом?! Я ведь ограничен в передвижении? - А от тебя и не требуется бегать. Времени у тебя вагон и маленькая тележка. Ты нуждаешься в деньгах, а я могу подсказать тебе, как их заработать. Ты ведь в школе увлекался ремонтом аудио и видеоаппаратуры? Вроде книжки даже были? - Было дело, но сколько воды утекло, я забыл уже все… - А тебя никто не гонит. Ребята из общаги просили найти человечка, который недорого отремонтирует их магнитофон. Время у тебя – две недели. Им сейчас некогда, к сессии готовятся, а потом планируют отмечать. Так что пробуй. - Вдруг не получится? - Ну, на нет и суда нет. Ты пока не посмотрел – не отказывайся. - Хорошо, я попробую. Сергей недолго возился с ремонтом, благо поломка оказалась пустяковой. Но время за работой шло значительно быстрее, на тягостные мысли не оставалось времени, да и подработал немного. Постепенно к нему стали приносить другую работу. Пришлось просить Димку доставать с антресолей книги и паяльник с деталями, оставшиеся от прошлого увлечения. Квартира была двухкомнатной, много ему места не требовалось для жилья. Комнатку поменьше он приспособил, не без помощников, под мастерскую. Дело пошло помаленьку. Много он не брал, так, чтобы оправдать детали, да себе за труды. Сегодня должен был прийти еще один клиент. Да видно в такую погоду вряд ли он его дождется. Наливая чай в свой любимый бокал, Сергей посмотрел в окно. Дождь сначала утих, а потом снова припустил. Вдруг раздалось веселое треньканье дверного звонка. «Неужели так срочно понадобился ремонт, что даже дождь не помеха?» Открыв дверь, Сергей увидел девушку, промокшую до нитки. С плаща ее стекала вода, образуя лужицы на полу. Капюшон был поднят, но он ей мало помог. Ко всему прочему, она была босая, держа туфли в руках. При более внимательном рассмотрении было заметно, что каблук у одной из пары был сломан. -Извините за беспокойство. У Вас есть телефон? Можно мне им воспользоваться? - Конечно. Проходите. Только вы уж сами тут ориентируйтесь. Сергей не боялся впускать ее в квартиру. Брать у него нечего, а жизнь его недорого стоит. Но главная причина была в том, что он пожалел незнакомку, слишком уж та выглядела беспомощно. Она продрогла, и зубы ее стучали, выбивая дробь. - Если этот звонок несрочный, то, может, выпьете со мной чаю? Я только что заварил. - Мне, правда, неловко беспокоить, и так Вас отрываю. Но, честно говоря, я совсем замерзла. - Никакого беспокойства, ко мне редко заходят гости, в основном по работе. Угощайтесь, - сказал Сергей, пододвигая к гостье вазочку с абрикосовым вареньем и печеньем. - Спасибо, очень вкусно! За чаем и познакомились. Сергей узнал, что девушку зовут Аня. Окончила медицинское училище, работает в больнице и заочно учится на врача. Живет с бабушкой, родителей не помнит. Мать ее бросила, отец уехал на заработки, да там и остался. С тех пор ни слуху, ни духу. Если бы не бабуля, светила бы ей дорога в детдом. Сегодня у нее выходной и она решила прогуляться по городу, да попала под дождь. Ко всему прочему, каблук сломала – нога угодила в решетку уличного водостока. Придется звонить подруге и просить, чтобы принесла другую обувь, не идти же босиком. Пока Анюта рассказывала о себе, Сергей внимательно слушал, с интересом разглядывая ее. Роста она была среднего, не худышка и не пухленькая. Вроде ничего особенного во внешности, но было что-то, что тянуло его к ней, как магнитом. Вроде и знакомы всего ничего, а, кажется, что знал ее всю жизнь. Может, виноваты в этом ее глаза? Он никогда раньше таких не видел: широко распахнутые, обрамленные длинными ресницами, цвета неба. В них хотелось нырнуть, словно в пучину. На лоб Ани спускалась челка, у висков затаились непокорные завитки, которые девушка поправляла время от времени. Волосы ее, с каштановым отливом, обладали той приятной рыженой, что казалось, что это солнышко блестит у нее на макушке. - Ну, вот я и отогрелась. Спасибо тебе, - они сами не заметили, как перешли на «ты». - Брось ты, это такие пустяки, к тому же мне было приятно пообщаться с тобой. - Пойду звонить Тамаре, уж она подругу в беде не бросит. - Постой, у тебя какой размер ноги? - Тридцать восьмой, а что? - Тогда у меня есть вариант для тебя, - Сергей хитро подмигнул ей, - Открой этот шкаф, там внизу обувная коробка, видишь? - Да, есть. - Доставай, думаю, что подойдет. Аня открыла коробку и ахнула, там лежала пара кожаных черных туфель. «Да они же финские!» - Это мамины, она на них целый год копила, а потом берегла, всего раза два надевала. Примерь. - Ой, как здорово! Они мне как раз по ноге и такие мягкие, будто в тапочках. - Вот и забирай, все равно они без дела лежат. - Нет, я так не могу. Давай я возьму на время, чтобы до дома добраться, а потом верну? - Забирай. Думаю, мама была бы этому рада сейчас. Странное дело, то Сергей не мог заставить себя даже смотреть на мамины вещи, а тут подарил ее туфли совсем мало знакомой девушке. Но это пришло ему в голову уже после ухода Ани. Они договорились, что она еще зайдет в гости. Всю неделю Сергей с нетерпением ждал прихода гостьи. Он уже отчаялся и начал думать, что девушка не хочет связываться с инвалидом, как вдруг в дверь кто-то позвонил. На пороге стояла Анюта. В руках она держала коробку с тортом. - Привет! Извини, ты меня, наверное, потерял? Я неделю с ангиной провалялась – последствие купания под дождем. Вот только вчера оклемалась, а позвонить не смогла – ты мне номер своего телефона не дал, - смущенно улыбнулась девушка. И веселые искорки заплясали в ее глазах. - Ну что, будем чай пить или ты меня на пороге держать будешь? - Извини. Проходи, конечно. Аня захаживала к нему теперь часто. Как только выдавалось свободное время. Постепенно она стала делать у него уборку раз в неделю, а также ходить за продуктами. Сергей был против этого, смущался и говорил, что это свинство нагружать гостей работой. Зинаида и Димка не в счет, они были свои, почти как семья. Но Анюта была упорна, и Сергей сдался. Зина была только рада такой помощнице, девочка очень ей приглянулась. Сережа сердцем чувствовал, что сильней прикипает к этой девушке. Но чем дальше, тем чаще появлялась мысль: «Зачем я такой ей нужен? Найдет себе здорового парня, выйдет замуж, нарожает детишек». Вот уже три ночи он валялся в постели без сна, пытаясь справиться с собой. Моментами ему казалось, что вот оно – счастье, рядом, только протяни ладони, а потом вдруг накатывала такая тоска и отчаянье, вперемежку со страхом потерять Аню. Проведя еще одну бессонную ночь, он решился поговорить с девушкой. «Будь что будет!», - думал Сергей. На следующий день Аня пришла как всегда с пакетом продуктов, купленных по пути с работы. Девушка прошла на кухню и начала извлекать из пакетов содержимое, помещая его в холодильник. Когда с этим было покончено, она поставила чайник на плиту и стала накрывать стол. - Знаешь, сегодня Тамара со своей малышкой ходили в зоопарк. Представляешь, там кроме всего прочего есть пруд. Там плавают два белых лебедя, у одного из них перебито крыло, и он не летает. - До аварии я там бывал по выходным, подкармливал их крошками. У них смотритель такой чудной дедуля, даже летом ходит в фуфайке. Он рассказывал нам вот какую историю: «Как-то раз залетел к ним на территорию лебедь. Приземлился у пруда, а взлететь обратно не может – крыло сломанным оказалось. То ли мальчишки камнями подбили, то ли еще что, только специалист посмотрел – сказал, что рану подлечит, но летать он не будет. Пока он осматривал птицу, прилетела к ним еще и лебедушка. Долго кружила над прудом. Кричала так жалобно, словно человек причитал. Стала она летать кругами над водоемом. До тех пор, пока не увидела своего суженного. Камнем кинулась она на орнитолога, пытаясь освободить лебедя, не понимая, что тому хотят помочь. На силу отбили. Подлечили люди птицу, а лебедушка все время рядом была, на пруду плавала и ждала свою пару. Так они и стались в зоопарке». - Как печально! – сквозь слезы прошептала девушка, - Я тоже буду рядом с тобой, всегда. Ты мой лебедь, а я твоя лебедушка! У Сережи от этих слов ком встал в горле, он не верил своим ушам. Анюта подошла к нему и стала гладить по голове, нежно взъерошивая волнистые пряди. Ему захотелось зарыться в эти руки, запах которых был таким теплым и родным. Взяв руку Ани в свою ладонь, он приник к ней губами, шепча: «Какое счастье, что в тот день ты пришла ко мне!» В этот вечер Аня осталась у Сергея. Это была просто сказка. Сердце у обоих бешено колотилось. Они щедро дарили друг другу свои поцелуи, и их души взмывали, лаская друг друга крылышками, порхая, словно бабочки. Но как бы ни хороша была сказка, она заканчивается. Так же закончилась и эта волшебная ночь, где принцесса уснула в объятьях принца. Утром Сергей проснулся рано. Голова Ани лежала на его плече. «Пусть поспит, ведь ей сегодня на работу». Ему сегодня приснился прекрасный сон. В нем он шел по берегу моря, оставляя следы на песке. Белые барашки волн набегали и жадно поглощали их. Казалось, что он войдет в воду, и она смоет все плохое». Когда ему было особенно хорошо, то всегда снился этот эпизод. Раньше с мамой они каждое лето ездили отдыхать на море. Его бескрайние просторы манили и успокаивали Сергея. Ему нравилось сидеть на берегу, смотреть в даль и слушать шум волн. За последнее время он ни разу не видел его. Слишком уж много досталось ему пережить.
- Доброе утро! Ты уже проснулся, а почему меня не разбудил? - Ты так сладко спала, что я не посмел. Все равно еще рано. - Я сейчас приготовлю нам чай. Аня соскользнула с кровати, натянула Сережкину футболку и пошла на кухню. Это был их первый завтрак вдвоем. Глаза обоих сияли счастьем, им не нужно было говорить друг другу слова, и так все было понятно. Аня торопливо собралась после чая и побежала на работу. Ведь ей надо было добираться в другую часть города. А Сергей занялся своими делами. Месяц пролетел незаметно. Наступило лето. Аня перебралась к Сергею на время, пока бабуля гостила у подруги. Теперь они проводили больше времени вместе. Однажды, Аня впорхнула в квартиру Сергея и с очень довольным видом сообщила: - Все! С завтрашнего дня иду в отпуск, и мы едем в санаторий на море. - Как?! Ты мне ничего об этом не говорила. - Хотела сделать сюрприз. - Но как же я поеду?! А деньги на путевки ты где взяла? Ты что, потратила на это всю зарплату? – забросал вопросами Сергей. - Можешь не беспокоиться, я все продумала. Во-первых, ты забыл, где я работаю. Каждый год профсоюз желающим дает путевки, частично их оплачивая. Во-вторых, Тамара взяла себе одну, а поехать не смогла. Я у нее и выкупила для тебя. Зинаида рассказывала мне, что вы с мамой раньше часто ездили на море. Мне показалось, что тебе будет приятно съездить туда. Ну, и оздоровишься, к тому же. И, в-третьих, мои друзья по работе, тоже едут. Они на машине, нас подбросят и помогут тебе. Если выйдем вечером, то к утру будем на месте. Это быстрее, чем на автобусе, да и удобней намного. - Я смотрю, ты все предусмотрела, - усмехнулся Сережа, - Мне только и осталось, что согласиться. Тем более что я этого очень хочу. - Ура! Вот и договорились,- пританцовывала на месте Аня. Выехали, как и планировали, вечером. Дневная жара уже спала, поэтому ехать было даже приятно, с ветерком. Сергея и Аню устроили на заднем сидении. Коляску и вещи поместили, как и положено, в багажник. Подобралась веселая компания, и за разговором время пролетело незаметно. Вечер уступил место ночи, которая укутала небо мерцающим шлейфом. Постепенно все угомонились и уснули, кроме Павла, который сидел за рулем. К санаторию подъехали рано, солнце едва только показалось из-за кромки воды. Чтобы никого не будить, решили подождать на пляже. Сергей сидел на песке и смотрел вдаль. Занималась заря. Это был первый рассвет его новой жизни. Жизни, в которой появился смысл. Ведь совсем скоро появится маленькое чудо, которому он и Аня подарят всю свою любовь без остатка….
Отправлено: 18.12.09 08:08. Заголовок: А море смоет все печ..
А море смоет все печали (продолжение)
Туман стелился над водой, как покрывало, нежно укутывая ее, касаясь ненароком. Стояла середина сентября. Дни были еще погожими, лишь временами крапал дождь, да с моря дул прохладный ветерок, заставляя кутаться людей в куртки и зябко поеживаться. Занимался рассвет, но солнце почти не проглядывало из-за туч. На морском побережье было пустынно и тихо. Лишь только чайки крикливо спорили из-за найденной добычи. В такое время года редко встретишь кого-то на пляже. Поэтому было странно видеть молодую женщину, сидевшую на скамейке-качалке с навесом. Цепи, скрепляющие конструкцию, жалобно скрипели при раскачивании. Вязаная шаль покрывала плечи, на которые спадали каштанового отлива волосы. Около уха притаился непокорный завиток. Налет задумчивости и какого-то внутреннего сожаления коснулся ее миловидного лица. Последний раз она была здесь четыре года назад вместе с Сергеем. Тогда еще он был прикован к коляске, но зато их переполняло счастье и надежды на их совместное будущее. « Минуло всего четыре года, а как все поменялось», - думала Аня, - « Как будто вечность прошла». Скрытый текст
В тот день Анна привезла Сергея в санаторий к морю, чтобы отдохнуть и подлечить его. Ей помогли друзья, охотно согласившиеся подбросить их по пути. Приехали рано. Посовещавшись, решили переждать на пляже. Сидели прямо на песке, еще не успевшим остыть за ночь. Анюта быстро организовала завтрак (благо, все необходимое было взято с собой из дома). Ребята с удовольствием потягивали горячий чай из пластиковых стаканчиков и поглощали бутерброды, приготовленные заботливыми руками. Было немного прохладно от предутренней свежести, но, в общем, настроение у всех было приподнятым. Ребята шутили, а Аня смеялась и улыбалась им в ответ. Наконец, двери санатория распахнулись, молчаливо приглашая их внутрь. После процедуры оформления их расселили в чистой и уютной комнате без особых излишеств, находящейся в правом крыле здания. Их друзья не брали путевки, а приехали отдыхать. Они остановились у каких-то общих знакомых. Первый день пролетел незаметно, так как был насыщен впечатлениями. Кормили их в столовой санатория почти по-домашнему. Со следующего дня у Сережи начинались процедуры по укреплению мышц ног. В общем, им было чем занять себя. Здесь же находилась библиотека с неплохой подборкой, чем и воспользовалась Аня. Ведь ждать Сережу после каждой процедуры дело утомительное. Спустя неделю даже книги не помогали ей справиться с ожиданием. Анюта сидела и терпеливо ждала, скучая в фойе. Мимо сновали люди в белых халатах, а также проходили отдыхающие. Девушка на минуту задумалась, когда вдруг кто-то обратился к ней: - И чем же сия прекрасная дева опечалена? Аня обернулась и увидела небольшого роста сухопарого мужчину с приятной улыбкой на лице. На вид ему было около шестидесяти, но держался он бодро. Короткая стрижка в сочетании с «профессорской» бородкой и усами добавляли ему интеллигентности. Глаза его, с веселой хитринкой, блестели из-под очков. « Очередной скучающий дедуля, желающий найти покорного слушателя», - пронеслось в голове девушки. Однако отчего-то ей хотелось поболтать с ним. И не просто поговорить, а рассказать все о себе. Странное чувство, но оно возникает у людей, правда нечасто. Возможно это из-за выражения его лица, такого участливого и по-отечески заботливого. Ведь своего родителя она не помнит. Тот уехал на заработки, да так и не вернулся. А мать бросила ее вскоре после рождения. Воспитывала ее бабушка. Конечно, бабуля старалась, как могла, но заменить родителей так сложно. Да и нужно ли? Но больше всего ей хотелось, чтобы папа видел ее сейчас и гордился за нее. Она ведь окончила медицинское училище. Теперь работала в поликлинике неподалеку от дома и училась заочно на врача. Ей осталось совсем немного, всего год. Правда сейчас добавится хлопот, ведь в феврале родится малышка. То, что будет девочка, она ни на минуту не сомневалась. Трудности ее не пугали. Она приобрела к ним иммунитет еще в детстве. Возьмет декретный отпуск на работе, защита дипломного проекта будет только в мае, она успеет его написать. Ведь все необходимые материалы она уже собрала тут же, у себя в отделении. Останется только оформить. Бабуля поможет ей, понянчит правнучку. - Любезная, да Вы не слышите меня? – спросил ее мужчина. - Простите, я отвлеклась, - смутилась девушка. - Вот Вы, наверное, думаете: « Чего этому старому нужно от меня?» А я ведь, между прочим, врач. Да. И очень хороший, должен сказать. Поверьте – это не хвастовство. Занимаюсь я врачеванием почти 35 лет. - А на чем специализируетесь? Это не праздное любопытство, я тоже имею непосредственное отношение к медицине - работаю медсестрой в поликлинике. - Вот как? Так значит мы почти коллеги? – усмехнулся старичок, - Тогда давайте знакомится. Меня зовут Глеб Осипович. Я хирург–ортопед. Здесь нахожусь по делам своей клиники. Мы разрабатываем новую методику, набираем добровольцев. - Меня Анной зовут. А что за метод, можно узнать? Дело в том, что у моего молодого человека проблемы. Может быть, Вы согласитесь ему помочь? И Анюта рассказала их историю. Глеб Осипович слушал внимательно. Веселые искорки в глазах пропали. Взгляд стал пытливым и сосредоточенным. - Ну, вот, в вкратце и вся история, - заключила девушка, с надеждой смотря на старичка. - Знаете, сейчас я ничего не могу сказать Вам. Мне нужно его осмотреть, взглянуть на снимки. Приезжайте ко мне, проведем обследование, тогда и ясно будет. Вот визитка, там все координаты и номера телефонов указаны. Только не тяните. Мышцы на ногах со временем без движения атрофируются, медлить – только усугублять и без того серьезное положение. - Счастливо оставаться! Было приятно поболтать с такой милой барышней. А теперь разрешите откланяться, мне пора. Дела, знаете ли, дела… - Спасибо большое! Мы обязательно приедем. Анечка осталась сидеть в кресле, а Глеб Осипович бодрым шагом направился в глубь коридора. Спустя некоторое время показался и Сергей, закончивший очередные процедуры. - Привет! Ты тут не скучала? - Сначала немного, а потом тут с одним замечательным человечком познакомилась. И Аня подробно пересказала ему свою беседу с забавным старичком. - А потом он мне оставил свою визитку. Вот, смотри, - и протянула карточку Сереже. - Это не так далеко отсюда, около суток езды на машине. Но на чем мы туда доберемся? И вообще, ты себе представляешь, как это будет все выглядеть? – Сергей растерянно закидал вопросами девушку. - Надо все обдумать, все-таки это шанс, который выпадает не каждому. Ведь доктор сказал, что тянуть нельзя. Надо как-то поскорей решить этот вопрос. Ладно, утро вечера мудреней. Давай пойдем, отдохнем, пообедаем. Не будем сегодня это обсуждать, хорошо? Пусть каждый, не спеша, обдумает все, а потом поговорим, обсудим, что-нибудь решим. Сергей охотно согласился, и они двинулись исполнять намеченные планы. Остаток дня прошел в некотором напряжении, так как обоих не покидали мысли о предложении случайного знакомца. Наконец, наступила ночь, а с ней все заботы и печали подернулись, словно дымкой, и растаяли, растворившись в тишине звездного неба. Утром оба проснулись весьма бодрые. Приведя себя в порядок, отправились в столовую на завтрак. К их удивлению, за соседним столиком они увидели вчерашнего Аниного собеседника в компании еще трех человек. Мужчина, заметив девушку со спутником, улыбнулся ей и слегка кивнул головой в знак приветствия. Молодые люди ответили ему тем же. - Это и есть тот самый доктор? – спросил Сережа. - Да, тот самый. Правда, приятный старичок? - Трудно сказать, мы не общались с ним, но улыбка у него располагающая. Они заняли свои места за столиком и принялись завтракать. Когда очередь подошла до чая, к ним подошел Глеб Осипович. - Мое почтение, молодые люди! - Доброе утро! Присаживайтесь к нам, - предложила Анна, - Может, чайку? - Благодарю, но не стоит беспокоиться. Я просто хотел познакомиться с Вашим спутником. Вы Сергей, не так ли? – сказал он, обращаясь к парню. - Все верно, это я и есть. А Вас зовут Глеб Осипович? - Собственной персоной. Оставим церемонии, я к вам ненадолго. Просто хотел предупредить, что сегодня уезжаю к себе в клинику. Все вопросы решены, пора возвращаться в родную обитель. А вы не мешкайте с решением. Я на вас не давлю, не поймите превратно, но такой шанс не часто выпадает. Наберем нужное количество добровольцев и приступим к эксперименту. Этот проект спонсируют, поэтому все бесплатно – проживание, питание и лечение. В наших интересах набрать нужный материал для работы, вот и идем на уступки. Потому и желающих много, а Ваш случай интересный, с медицинской точки зрения. - Хорошо, спасибо. Мы постараемся не затягивать, - уверила его Анна. - Ну и что решим? – спросила она Сергея, после ухода эскулапа. - Думаю, стоит попробовать. Что я теряю? Сейчас я все равно сам не передвигаюсь, а так появится хоть маленький, но шанс. - Согласна. Тем более что путевки наши завтра заканчиваются, а до конца моего отпуска еще есть время. На следующее утро они ждали в фойе приезда Павла (одного из тех ребят, которые подвозили их сюда). Он согласился отвезти пару обратно в город. Все формальности с выбытием были соблюдены, вещи собраны. Оставалось только дождаться машину с водителем. Вскоре все разместились в салоне автомобиля, который плавно тронулся с места, оставляя позади себя серое облако пыли. Аня проспала почти всю дорогу, так как ее немного укачало, что в ее положении было естественным. Домой добрались только к вечеру, уже начинало темнеть. Сил хватило только на то, чтобы умыться, да проглотить ужин. Хорошо, что купили по дороге продукты. Решение всех задач и вопросов благоразумно отложили до утра.
Птицы с радостью встретили новый день. Гомоня на все лады, перепрыгивая с ветки на ветку, они оглашали окрестные дома своим пением. Сергей и Аня уже проснулись. Сегодня им предстояло много дел. Прежде всего, надо было устроить банный день перед дорогой. Одна Анюта не справится с этой задачей, придется, как обычно, просить соседку Зинаиду и ее сына Диму. Они Сережке почти как семья, особенно после его аварии и смерти Марии Константиновны – мамы Сережи. «Вот позавтракаем, и схожу к ним», - подумала девушка, не теряя времени и закладывая вещи в стиральную машину-автомат. Зинаида встретила их с радостью. Еще больший восторг вызвала новость о возможной перспективе лечения в клинике. - Даже не думай отказываться, - уговаривала она Сергея, - чем можем – поможем, не бойся. Вон, Димка тебя отвезет, да и Аню назад доставит с комфортом. - На чем? – удивился Сережа, - ведь у вас нет своего транспорта? - Не было, а теперь есть, - хитро прищурившись, отвечала Зинаида, - Ладно, не буду томить. Братец мой поехал на заработки за границу, а машину свою нам оставил на время для присмотра. Доверенность на Диму оформили. Мой-то квасит частенько, какой из него водитель? Так что мы теперь не безлошадные. - Ой, как здорово! А то я все голову ломала, на чем ехать. Да и потом вещи привезти-увезти, продукты там… Знакомых часто просить неудобно, а на автобусе рейсовом не наездишься, - облегченно вздохнула Анюта. - Даже и не переживай на этот счет, все сделаем, что нужно будет в лучшем виде, - успокоила ее женщина, - Ну, хватит лясы точит, пора вам сборами заняться. Да и Димке надо тоже пошевеливаться. А я вам в дорогу пирожков напеку, домашних. - Спасибо, Зина, чтобы мы без Вас делали? – с благодарностью почти хором произнесли ребята. - Да бросьте, вы же мне почти как родные. Сколько мне Мария Константиновна помогала, я у нее в долгу. Там сочтемся. И вся компания, сидевшая за столом в маленькой кухоньке Зинаиды, допив чай, стала разбредаться, каждый по своим делам. Сборы заняли весь день, на ночь решили не выезжать, а подождать до утра. Едва только забрезжил рассвет, тронулись в путь. Неугомонная Зинаида напекла целый пакет золотистых пирожков, источавших аппетитный запах на весь салон, от которого слюнки текли. Ребята не могли удержаться от соблазна попробовать еще горячих гостинцев, с удовольствием поглощая их и запивая чаем из термоса. Сергея устроили рядом с Димой, Аня расположилась позади. Ноги она укрыла пледом, предусмотрительно взятым из дома. Свернувшись калачиком, девушка задремала. Проснулась она уже в полдень, когда солнце повернулось и начало щекотать ее за кончик носа. Остаток пути Анюта ехала, разглядывая окрестности. А посмотреть было на что. Зеленая, сочная трава устилала землю. Небо было того изумительно лазоревого оттенка, придающего ему легкость и пробуждающее желание у людей взмыть в него, распластав руки, словно крылья. Облака, словно взбитые перины, важно расположились на нем. На пригорках встречались группки берез или осин, быстро пробегавших за окном автомобиля. В дороге несколько раз останавливались, чтобы отдохнуть и размять ноги. Сергея тоже пару раз выкатывали проветриться. Ночь провели в машине, припарковавшись недалеко от заправки по пути. Ребята не рискнули ехать по незнакомой трассе в темное время суток, да и Димке надо было отоспаться. Утром снова двинулись в путь. До места добрались только к вечеру. Созвонившись с Глеб Осиповичем, договорились встретиться с ним утром, после сдачи необходимых анализов. А пока он предложил разместиться на ночь и отдохнуть в комнате для гостей. Правда, там был всего один кожаный диванчик, поэтому Дима предпочел дожидаться утра в салоне авто. В смежной комнатке с гостевой, находился санузел, что было не лишним после пыльной дороги. Ночью Аня спала плохо, ее мучили кошмары. Кое-как дождавшись рассвета, она встала, умылась и включила электрочайник, стоявший на столе. Выпив чаю, она немного пришла в себя, но настроение было мерзким. Мысли вихрем кружились у нее в голове, беспокойство не отпускало. Сережка тоже спал плохо, крутился, стонал во сне. На часах было восемь тридцать, когда в дверь комнаты постучали. Это была медсестра, пришедшая сделать необходимые процедуры. В девять пришел доктор, поприветствовавший их с улыбкой на лице. - Ну-с, молодые люди, я вижу, вы решились приехать. Хорошо. А теперь давайте-ка отправимся на рентген, необходимо сделать снимки. Вы, Анечка можете подождать здесь, к обеду все результаты будут готовы. Тогда я и смогу сказать вам конкретней как обстоят дела. Пока располагайтесь, отдыхайте. Сергея отвезли внутрь коридора в сопровождении двух санитаров. Доктор ушел делать обход. Девушка совсем бы раскисла, если бы не присутствие Дмитрия. Они вдвоем позавтракали, и тот развлекал Аню беседой, отвлекая от назойливых дум. Вскоре вернулся и Сергей. Время до обеда прошло незаметно, по коридору то и дело сновали люди. Чтобы не сидеть на месте, скучая, троица вышла в сквер, окружавший клинику. Только здесь они осмотрелись и принялись разглядывать территорию. Здание клиники было не новым, но чувствовалась присутствие хозяйской руки, бережно и разумно ухаживающей за всем, что было вокруг. Строение было двухэтажным с большим светлым холлом на первом этаже. За стойкой дежурила симпатичная смуглая девушка, ровесница Ани. Окна, выполненные из металлопластика, были широкими. Поток света струился сквозь них, отражаясь в стекле радужными разводами. Работал кондиционер, давая приятную прохладу. Клиника находилась в небольшой парковой зоне. Ровные дорожки тянулись в разные стороны. Вдоль них то тут, то там стояли деревянные скамейки. Возле главного входа красовался большой цветник, пестревший самыми разными оттенками, радовавшими глаз. Налюбовавшись на всю эту красоту, Сергей и Анна вернулись в здание, так как врач обещал зайти после обеда. Он не заставил себя долго ждать. Все новости сводились к следующему. Во-первых, Сергею требовалась операция, чтобы поправить кости ног, которые собирали по частям после аварии. Во-вторых, само лечение займет длительное время, от трех до шести месяцев. Это зависит от того, как будет справляться организм после хирургического вмешательства. И потом, после выписки, возможно, какое-то время придется передвигаться, опираясь на трость. - В целом, - заключил доктор, - я оценил бы ваши шансы семьдесят к тридцати. Конечно, есть риск, что операция не поможет. Но, ведь в этом случае, вы мало что теряете. Решать вам. Посоветуйтесь. К вечеру я жду ответа. Перечень необходимых бумаг при оформлении вам передадут, если потребуется. И он ушел, аккуратно затворив дверь за собой, оставив молодых людей наедине. Сергею с Аней понадобилось совсем немного времени, чтобы прийти к согласию и принять решение. Все и так было ясно. Гораздо больше их угнетала мысль о долгой разлуке, так как оба понимали, что им не удастся часто видеться. Конечно, они будут созваниваться, но разве это заменит живое общение? Сергей совсем приуныл и Аня, как могла, поддерживала его, хотя на душе у самой кошки скреблись. Она старалась сейчас не думать об этом, чтобы не бередить и без того растревоженное сердечко. Лучше подумать об этом потом, в дороге, наедине с собой. Оформив все необходимые бумаги и обговорив напоследок все вопросы с Сергеем и Глеб Осиповичем, девушка попрощалась с ними, и направилась к ожидавшему ее Димке. Он уже заскучал и переминался с ноги на ногу в нетерпении. - Ну, все? Можно ехать? - Да, пожалуй. Потом придется приехать еще раз и привезти кое-какие вещи. - Без проблем, - ответил парень, - поворачивая ключ в замке зажигания. Машина тронулась почти бесшумно. Клиника быстро осталась позади. За окном замелькали опять березки, словно на прощание, шевеля своими листьями.
Потянулась череда дней, наполненных то надеждой, то разочарованием. Выздоровление Сергея проходило медленно. После операции кость никак не хотела срастаться. Аня навещала любимого, но не так часто, как ей того хотелось. Прошло уже три месяца. Они дались Анюте нелегко. Сначала по утрам мутило, вид еды вызывал отвращение. Словом, все прелести интересного положения были налицо. На работу иногда ей приходилось идти пешком, так как в транспорте ее укачивало. По этой же причине она не могла навестить Сергея, отчего только расстраивалась. Со временем неприятные ощущения прошли, стало легче. Правда, хотелось постоянно спать. Но это были мелочи по сравнению с тошнотой. В августе Аня, наконец-то, смогла приехать к Сергею. Ее ожидал сюрприз – Сереже разрешили встать на ноги, правда, ненадолго. Кость поддалась его упорству и старанию врачей. Теперь больной, не спеша, но верно шел на поправку. Скрытый текст
Лето пролетело, уступив место осени. В институте, где училась Анечка на заочном отделении, начались занятия. Свободного времени на визиты в клинику не хватало, ведь она еще и работала. Хорошо хоть бабуля не стала пилить, узнав от нее по возращении о беременности. Старушка поохала, повздыхала, а потом сказала: - Что ж, одну воспитала, небось еще одного потянем. Правда, силы у меня не те уже. Но, даст Бог, справимся. А что, парень-то хороший? – лукаво улыбнулась она, спрашивая про Сергея. - Очень, - кивнула внучка ей в ответ, - умолчав о подробностях. «Незачем бабулю пока тревожить. Вот встанет Сережка на ноги, выпишут из клиники, тогда и поговорим», - подумала девушка. Перепады настроения, плохое самочувствие – все прошло, к облегчению Ани. Теперь о ее состоянии напоминал лишь слегка округлившийся животик. Настроение пришло в норму, все вроде начало устаканиваться. Даже нравоучения Тамары не задевали Аню. - Ну и дурочка же ты! Зачем со своим Сережкой связалась. Мало одного на свою шею посадила, а теперь еще и рожать собралась. - Мне это не в обузу. Я его люблю, и он меня, кстати, тоже, - отмахнулась она в ответ, – И потом, он скоро поправится. - Ну, как знаешь, - раздосадовано произнесла Тома. Дни летели, словно листья клена за окном. Погожие деньки уступили место дождям и сырости. Слякоть навевала тоску, особенно по вечерам. В такие минуты она особенно скучала по Сергею, рука сама тянулась и набирала его номер на мобильнике – подарке бабули на день рождения. Модель была совсем простенькой, но ей она нужна была только для связи. Сергей приобрел себе телефон незадолго до поездки в клинику. «Звонки, звонки.… Если бы его выписали поскорей», - думала после каждого разговора Анечка, - «Вот уже и малышка зашевелилась, а его все нет». А Сережа между тем делал свои первые шаги, словно младенец, постигая заново эту науку. Правда, пока с помощью костылей. Врачи обещали, что к Новому году он сможет передвигаться самостоятельно на небольшие расстояния, в пределах квартиры. Об этом Сергей пока не говорил Ане – хотел обрадовать ее на праздники.
Зима наступила словно по расписанию первого декабря. Аня проснулась субботним утром рано – сказывалась привычка. Было еще темно. Снег за окном падал крупными хлопьями, бережно укутывая землю. Ночью он приукрасил деревья и крыши домов. Снежинки бесшумно срывались сверху, кружась и переливаясь в свете фонарей. Одинокая цепочка следов, тянувшаяся от подъезда в сторону автобусной остановки, постепенно исчезала. «Кто-то даже в выходной не сидит дома. А может и работает…», - подумала Анечка, - «Надо засесть за диплом. А то скоро сессию сдавать – совсем не будет времени. Да и рожать мне в феврале. Некогда тянуть резину».
Сессию Анюта сдала без проблем. Настроение было приподнятым – чувствовалось приближение новогодних праздников. Дома установили елку, украсили, как положено, мишурой и игрушками. Витрины магазинов тоже запестрели сияющими лентами фонариков. В воздухе кружил дух веселья и бесшабашности. Торопливо шагали домой, подвыпившие в честь праздника, прохожие. Зинаида с Димкой позвали Анюту к себе в гости встречать Новый год. Девушка согласилась, так как бабуля собралась провести праздник у соседки по площадке, своей давней знакомой. Надев новое платье, Аня с подарками отправилась к своим друзьям. Зина хлопотала на кухне, полной аппетитных запахов. Дома пахло хвоей, цитрусами и конфетами. Хитро подмигнув Диме, хозяйка попросила: - Боюсь, нам хлеба не хватит. Сходи, сынок, купи еще буханку. - Хорошо, мам. И парень вскоре хлопнул входной дверью, оставив женщин сервировать стол. Прошло минут пятнадцать после этого, и в дверь постучали. « Наверное, Димка вернулся», - подумала Аня, - «Пойду, открою». Отворив дверь, Анюта чуть не выронила вазу с фруктами, которую по пути прихватила, чтобы отнести на стол. На пороге вместе с Димой стоял Сергей, опираясь на палочку. Оправившись от неожиданности, девушка, не веря своим глазам, прошептала: - Не может быть! Это какое-то волшебство! - Может, может, - счастливо улыбаясь, произнес Сергей, - Я тебе не говорил, хотел сделать сюрприз. Меня Димка вчера только привез из клиники. Врачи сказали, что скоро бегать буду. - Ну, бегать - не бегать … а то, что уже сам шагаешь – хорошо! – ответила Зинаида, - А теперь все – к столу. Праздник встретили весело, по-домашнему. Ребята шутили напропалую, угощение было вкусным. А главное, что Сережка рядом. Неделя перед Рождеством пролетела незаметно. Сергей и Аня наверстывали упущенное время, общаясь и рассказывая о себе так, как будто не виделись вечность…. Сообща решили, что Анюта пока не будет до родов перебираться к Сергею. Нужно навести порядок в квартире. И потом, пора было подумать о вещах для ребенка. Словом, дел было не в проворот. Кроме всего прочего, Анюту ждал еще и диплом. Хорошо, что на работе она оформила декретный отпуск. Теперь можно было вплотную заняться своими делами. За всеми хлопотами январь пролетел, как лихая тройка лошадей. В квартире Сергея, не без помощи друзей, был наведен порядок. Стены и потолок сверкали белизной. В комнатах еще стоял запах краски, после побелки она выглядела вроде бы даже больше по размеру. Все необходимое для младенца было куплено, тщательно выстирано и выглажено. Аккуратная стопочка вещичек лежала на столе в маленькой комнате. Здесь же стояла и детская кроватка – подарок Зинаиды и Димы. Прогулочную коляску, дала подруга Тамара. Лизавета подросла и ей она уже была ни к чему. Словом, все необходимое было под рукой.
«Сейчас Дашутке уже три года. Такая егоза растет», - подумала про себя Аня. Все было на первый взгляд хорошо. Но между ней и Сергеем, будто кошка пробежала. Анюта чувствовала – что-то не так, но понять, что именно не могла.
Сергею нужно было кормить семью. Поэтому он усиленно искал работу. И нашел ее совершенно неожиданно. Это произошло незадолго до женского праздника. Он бродил по магазинам в поиске подарка для жены. Безделушки брать не хотелось, а серьезная покупка ударила бы по карману. Сергей стоял перед витриной ювелирного магазина, разглядывая небольшое колечко из серебра. Будь оно подешевле, он бы взял не раздумывая. Уж очень хотелось порадовать Аню. Вдруг за его спиной раздался голос: «О! Кого я вижу!» Сережа обернулся и увидел Кристину. После ее мимолетного визита в больницу, где лежал Сергей после аварии, они не виделись ни разу. Кристина по-прежнему была красавицей. Выглядела она очень уверенно и эффектно, источая запах дорогого парфюма. Сергей не держал на нее зла, у него теперь были его Анюта и маленькая Дашутка. - Как жизнь? – спросила девушка, перелистывая каталог, любезно предложенный ей продавцом. По реакции служащего было видно, что она здесь постоянный клиент. - Нормально. Сама как? – поинтересовался Сергей, скорее из вежливости. - Скучаю. Вот, решила развлечься, приобрести себе приятный пустячок. Думаю, вон то колечко с бриллиантиком подойдет, - ответила красавица, указывая на витрину, - А ты, небось, женушке подарок выбираешь? - Да, хотел свою Анюту порадовать. - Чем сейчас занимаешься? – спросила Кристина, не отрываясь от каталога. - Да пока ничем особо, дома ремонтирую бытовую технику. Хотелось бы найти что-то посерьезней, но пока и это хлеб. - А чем думаешь заняться, есть конкретные предложения? - Нет пока, а что? - Да у меня же магазин есть - продаем бытовую технику. Нам нужен консультант – человек, разбирающийся в этом, чтобы мог посоветовать, что именно покупать на рынке. Сама я в этом не разбираюсь. Это мне мой благоверный подарок сделал: «Вот, делом займись, коли скучно». Я, конечно, по началу увлеклась, а потом надоело. Там сидеть надо, бумагами заниматься. Скучно. Сейчас там управляющий работает. Ты как, сможешь? - Не знаю, я этим не занимался никогда, хотя и разбираюсь в своем деле. - Ну, при желании и обезьяну можно обучить курить, - усмехнулась красавица, - Давай завтра приходи часам к десяти к магазину. Вот моя визитка, там все координаты необходимые имеются. Спросишь Дениса Николаевича. Скажешь, что от меня. Я его введу в курс дела.
Отправлено: 18.12.09 08:09. Заголовок: О предложении Кристи..
О предложении Кристины Сергей пока умолчал, не сказав домочадцам ни слова. Ведь еще неизвестно было, возьмут ли его. Да и о его давних отношениях с девушкой не хотелось рассказывать. «Зачем тревожить жену понапрасну?», - думал Сережа, - «Что было, то прошло. Тем более, что ничего серьезного не было между ними. Теперь у него своя семья, да и Кристина вышла замуж». Сергей задумчиво ковырял вилкой в остатках ужина, то и дело, прокручивая разговор в ювелирном магазине и прикидывая варианты. На вопросы жены он отвечал невпопад, поэтому Аня благоразумно решила подождать подходящего момента, когда муж сам захочет поговорить с ней. Утром, приведя себя в порядок, Сергей отправился по необходимому адресу. Здание, где располагался магазин, было расположено недалеко от их дома. На дорогу ушло не более получаса. Без лишних усилий, отыскав нужный адрес, он вошел внутрь магазина, заставленного товаром. В кабинет управляющего его проводил охранник, дежуривший у входа. Управляющий оказался плотным мужчиной средних лет, в темном костюме, сшитом явно на заказ. Как и положено, к костюму прилагался галстук. Запястье Дениса Николаевича украшали массивные часы, под стать своему владельцу. Весь вид служащего показывал, что живется ему неплохо, сытно и комфортно. Денис Николаевич ценил время, поэтому без всяких предисловий, лишь только представившись, изложил Сергею суть его обязанностей. Скрытый текст
- Мы предлагаем работу продавца-консультанта. Требуется встретить клиента, уметь предложить товар, ответить на возникшие вопросы потенциального покупателя. В случае согласия последнего на покупку – сопроводить к кассе. Оформлением покупки занимаются другие люди, - объяснил управляющий, - Кристина Вячеславовна предупредила меня, что Вы не работали в данной сфере, но разбираетесь в технике. Поэтому первое время Вам помогут наши сотрудники. Испытательный срок – две недели, если Вы нас устроите – будем платить полную ставку. Пока вот, возьмите на расходы. Наши клиенты – солидные люди, поэтому требовании к внешнему виду весьма строгие. И еще, за опоздания у нас накладывается штраф. Поэтому, будьте добры – не задерживайтесь. Магазин открывается в восемь тридцать, работаем до двадцати часов. Один выходной в середине недели. Когда Вы можете приступить к работе? - Да хоть завтра, - ответил довольный Сергей. - Вот и отлично, значит договорились. Жду Вас завтра утром в восемь часов. Сергей не шел, а летел по улице. Настолько, насколько позволяла его нога. Первым делом, он зашел в ювелирный магазин и приобрел то самое колечко для жены. Затем, купив себе по пути костюм и рубашку, заглянул в обувной магазин. Полностью экипировавшись, он завернул в кондитерскую. «Эх! Гулять, так гулять»,- подумал он, неся кроме покупок еще торт и большого мягкого мишку для дочки. Аня, возвратившаяся домой с работы, пребывала в легком шоке от обилия новостей. Сказать, что она была рада – значит не сказать ничего. Слишком уж устала она за последнее время тянуть на себе все. Теперь, пожалуй, будет легче. Жизнь и в правду стала налаживаться. Сергей, отработав испытательный срок, оформился, как положено. Наука работы с клиентами несложная, а потому он быстро обучился. С покупателями он всегда держался вежливо, стараясь представить товар в самом лучшем свете. Людям это нравилось, а у Сережи появлялся неплохой заработок. Они приоделись с Аней, сделали ремонт в квартире. Заняв немного средств у друзей, через год купили машину. Правда, отечественного производства, но зато какие ни какие колеса. Кристина редко появлялась в магазине. Незадолго до новогодних праздников, она вызвала Сергея в кабинет управляющего. - Как ты смотришь на то, чтобы занять кресло Дениса Николаевича? - А чем тебе управляющий не угодил? – с удивлением поинтересовался Сергей, наедине со старой знакомой допуская некую фривольность. - Вороватый оказался, шельмец. Мне нужен верный человечек. С работой ты справляешься, исполнительный и аккуратный – мне это нравится. - Но я же ничего не смыслю в этом. - Не беда. Голова на плечах есть – разберешься. У меня теперь новый опытный бухгалтер – старого на пару с управляющим выставила. Слишком длинные руки у обоих оказались. - Приступай завтра к своим новым обязанностям. Инструкции получишь на месте. Новогодние праздники полностью провести с семьей не удалось. В магазине торговля шла полным ходом, люди покупали товары в подарок. Да еще и на корпоративную вечеринку пришлось ехать - новая должность обязывала. Немного опоздав из-за пробок на дороге, служебная машина доставила Сергея к ресторану в тот момент, когда все уже достаточно выпили, а потому на его задержку никто не обратил внимания, кроме Кристины. Выпив и поболтав немного, они вышла на воздух покурить. Сергей прикурил сам и поделился огоньком с дамой, которую слегка качало от выпитого количества алкоголя. - Знаешь, до сих пор жалею, что струсила тогда в больнице, - внезапно призналась она Сергею, - Как знать, может, все сложилось бы по-другому. Рука ее, державшая сигарету, слегка дрогнула. - Надоело это болото, поговорить по душам не с кем. Муж вечно занят, да и я дома редко бываю. Живем с ним, как в общежитии, только с комфортом. Я, когда увидела тебя там, в ювелирном, жутко обрадовалась. У меня ноги чуть не подкосились. Чтобы себя не выдать, за каталог схватилась, прямо как девчонка. Какая же я дура. Прости меня, Сереженька! Кристина нервно комкала сигарету в руке, по лицу ее текли слезы. Сергею стало жаль ее. За маской деловой и успешной женщины показалась маленькая растерянная девочка. Повинуясь мимолетному порыву, Сергей обнял ее и стал гладить по голове. Волосы Кристины разметались по плечам, от них исходил терпкий аромат, слегка кружащий голову. К горлу его подкатил комок, а глубоко внутри тела стали пробуждаться дремавшие силы. Возникшее желание мгновенно перехлестнуло все разумные доводы. Первый, самый сладкий поцелуй был сорван. Дальше Сергей был как в тумане. Помнил лишь, что они поймали такси и отправились в офис – в этот час больше податься было некуда. Сердце бешено колотилось в груди. Казалось, что еще немного, и оно выпрыгнет. Едва только дверь кабинета притворилась за ними, Сергей больше не стал сдерживать себя, целиком отдавшись чувству. Кристина нырнула в тот же омут, не рассуждая о нравственности и прочей ерунде. Ей было хорошо, и это было главным для нее. Слишком долго она ждала этого момента, чтобы сейчас задумываться о чем-то. Отсутствие дивана не смутило обоих, ведь вполне можно обойтись столом. Так даже интересней. Вслед за рубашкой на пол отправились брюки. Немного погодя, там же оказалось и вечернее платье. Кристина стояла перед ним в красивом атласном белье, в глазах ее плясали отблески от настольной лампы, что придавало им больше притягательности. Сергей шагнул к ней, и они потеряли счет времени.
Хорошо, что на ночь магазин ставили только на сигнализацию, охрана работала лишь днем. Не нужно было придумывать отговорки, а только поставить опять на пульт. Домой Сергей пришел поздно, Аня с Дашуткой гостила у бабули. Но это и хорошо. Говорить с женой сейчас, улыбаться ей, было бы верх лицемерия. В душе творилось нечто невообразимое. Чувства, казалось, устроили чехарду. Раскаянье уступало место легкой эйфории и восторгу, затем все менялось в обратном порядке. Сунув пропахшую духами рубашку в стиральную машину, Сергей включил агрегат и направился в ванную. Необходимо было привести себя в порядок. Утром Сережа немного пришел в себя и успокоился. Наливая себе кофе, он обдумывал сложившуюся ситуацию: «Жене, конечно же, я ничего не скажу. Но и как быть теперь с Кристиной? Дернул же его леший связаться с ней. Хотя, признаться честно, расположение такой женщины льстило ему. Но менять круто свою жизнь он не собирался. Все уже как-то сложилось в его судьбе, стало привычным. Опять же Дашенька». При мысли о дочке взгляд его потеплел. Размышлять дольше не было времени – пора ехать за ней и женой. Сергей вздохнул, решив оставить пока все как есть. После праздников он вышел на работу уже в новой должности, заняв кабинет своего предшественника. Забот и ответственности прибавилось, но и зарплата соответствовала. Очень быстро Сергей вошел в колею, словно эта должность всегда была его. Теперь в их семейном бюджете появился достаток, позволяющий купить иномарку, вместо старой копейки. Кроме того, поменять квартиру на более просторную в престижном районе. Сослуживицы Анюты ахали, а некоторые даже откровенно завидовали ей. Но Аню все приобретения мало радовали. В сердце поселилась какая-то тоска. Между ней и Сергеем пробежала черная кошка. Сережка стал часто задерживаться на работе. Между собой они почти не общались, ограничившись короткими приветствиями и дежурными фразами. В начале Аня еще пыталась поговорить с мужем, как-то наладить контакт, нащупать те ниточки, которые их связывали, но Сергей отмалчивался. Потом это ей надоело, и она махнула на все рукой, хотя понимала, что глупо в такие моменты прятать голову, подобно страусу. Аня держалась из-за дочки, старалась, как могла. Если бы не Даша, давно бы собрала вещи и ушла. Ведь как ни горько было осознавать, но она чувствовала, что у Сережки кто-то есть на стороне. Только до конца себе признаться в этом не было сил, уж очень сильно при этом начинало щемить сердце. Порой казалось, что еще чуть-чуть, и оно разорвется от боли. Не выдержав такого напряжения, она решила сделать паузу и дать себе собраться с силами. Дашутку она отвезла к Тамаре на выходные, а сама поехала к морю. Оно всегда помогало ей обрести покой и ощущение защищенности, придавало уверенности в завтрашнем дне. Сергею она ничего не сказала, оставив лишь дома записку. Звонить на мобильник она не хотела.
И вот теперь Аня сидела на берегу, уставившись в даль и прислушиваясь к плеску волн. Солнце поднялось уже высоко, туман рассеялся. Чайки все летали над водой, выискивая зазевавшуюся рыбешку. Анюта настолько погрузилась в себя, что не сразу поняла, что телефон, лежащий в ее сумочке, разрывался. Кто-то отчаянно пытался связаться с ней. «Тамара звонит. Неужели что-то случилось с Дашей?», - с беспокойством подумала Аня. - Ты чего не отвечаешь? – послышался из трубки раздосадованный голос подруги. - Я просто задумалась, извини. Что случилось? Что-то с Дашей? - С Дашкой все в порядке, что с ней сделается. Вон, играют с Лизаветой. Тут другое, даже не знаю, как сказать. - Говори, не тяни резину. - Сергей в больницу попал. Тебе звонили оттуда – не было связи, а дома никто не отвечал, естественно. - Как? Он вроде нормально себя чувствовал, - растерянно спросила Аня. - Сказали, что на машине врезался куда-то. Он в городской лежит, приезжай, там все и узнаешь. Аня схватила сумочку и побежала искать машину. Рейсовые автобусы ходили с интервалом в два часа. Один ушел недавно, а времени терять не хотелось. Кое-как добравшись на попутках в город, она заскочила домой, оставила вещи и переоделась, предварительно позвонив в приемный покой больницы. Узнав, что Сергей серьезно не пострадал, она успокоилась. Правда, ей сказали, что у него ушибы и частичная амнезия. Но это от пережитого шока, что иногда бывает. Сережа помнил свое имя и период своей жизни вплоть до студенческих лет. Далее все расплывалось. Лежа в палате, он силился привести память в порядок. Лишь какие-то обрывки всплывали случайно, но сразу гасли, как только он напрягал мозг: «Кто эта молодая женщина, сидящая рядом с его койкой? Что-то знакомое, где-то это уже было, но где?» - Удивительно, но он легко отделался. Выехать на встречную полосу и со всего размаха врезаться в столб, вследствие чего получить лишь легкие ушибы – это просто чудо, - сказал Анне лечащий врач Сергея, - он в рубашке родился. Считайте, что заново на этот свет появился. - А что, он совсем ничего не помнит? - Кое-что помнит, но Вы не беспокойтесь. После такого происшествия и шока, перенесенного им это даже и лучше. Постепенно память вернется к нему. А пока окружите его заботой и вниманием. Лучше, если он будет находиться в привычной для него обстановке – больше шансов на восстановление. Через пару недель пусть снова заглянет к нам.
Сережу выписали через несколько дней. Чувствовал он себя сносно, только тело еще ныло от полученных ушибов. Аня привезла его домой, совершенно не зная, как теперь общаться с ним. В конце концов, она рассудила, что уйти она всегда успеет, а вот помочь ему больше некому. Сергей долго ходил по квартире, осматривая и ощупывая предметы и мебель, порываясь вспомнить хоть что-то. Измучив себя тщетными усилиями, он уснул на диване. Аня подошла к нему и заботливо укрыла одеялом. «Как он забавно сопит во сне, словно маленький», - про себя усмехнулась она и отправилась на кухню готовить ужин. Дашу вечером привезла Тамара. Девочка все никак не могла понять, почему папа не играет с ней как раньше. Аня что-то объясняла ей, успокаивала, пока дочка не уснула в кроватке. Скрытый текст
Прошел месяц после аварии. Сергей немного смирился со своим недугом и уже не терзал себя бесплотными попытками, понадеявшись на время и судьбу. Приходилось, как бы заново знакомиться со всем, в том числе с женой и дочкой. Аня смотрела, как он барахтается с Дашуткой на полу, и думала: «Хорошо-то как! Будто и не было той черной полосы между ними, словно привиделось все, как в кошмарном сне». Конечно, полноценными их отношения, как супругов, назвать нельзя, но хотя бы то, что они вместе с дочкой дурачились и играли, уже плюс. Особенно ей нравились совместные прогулки в парк по выходным. Именно в эти моменты она забывалась, и ей казалось, что Сережка такой, как раньше, когда они только начинали жить вместе. Парк находился недалеко от их дома. Они часто бывали там. Сейчас, пока Сергей временно не работал, он гулял здесь с дочкой каждый день. Аня присоединялась к ним в конце недели. Даша брала с собой большой мяч, с которым они играли на парковой площадке. Все трое по очереди перебрасывали его друг другу, смеясь и дурачась. Сергей не рассчитал силу удара, и мяч вылетел за ограду парка прямо на проезжую часть. Послышался визг тормозов. Даша вскрикнула и подбежала к Ане. Сергей стоял, как вкопанный, а потом повернулся к ним и сказал: « Знаешь, а ведь я тогда за тобой летел. Когда прочел записку, мне словно ушат на голову вылили. Я сразу Тамаре звонить стал, ведь вы подруги. Ну, она и сказала, что Даша у нее, а сама ты уехала. Я сразу понял, где тебя искать. Да только не доехал», - потом, немного помолчав, добавил, - «Прости меня, дурака!» Аня стояла и не верила своим ушам. Слезы текли по ее щекам, а она была не в силах даже шевельнуться. Ноги сразу стали ватными. Даша стояла и дергала ее за полу пальто: «Мамочка, не плач!» В этот вечер и состоялся их давно назревший разговор. Обоим было нелегко, многое было сказано. Засыпая, Аня еще плотней прижалась к плечу Сергея и подумала: «Как хорошо, что мы опять вместе!»
Отправлено: 18.12.09 13:28. Заголовок: Полет души в пространстве вариантов - фантастический рассказ
Предисловие.
Это был удивительный сон, один из тех, которые не забываются. Можно по-разному относиться к снам. Кто-то им безоговорочно доверяет, руководствуясь полученными знаниями в жизни, кто-то считает сны не более чем фантазиями, не имеющими отношения к реальной действительности, ерундой, которой не стоит забивать голову. Да и сама интерпретация снов – вещь зыбкая, ненадежная, поскольку в ней нет четкой системы соответствий, которая бы работала, как часы, в жизни каждого отдельно взятого человека. Я хочу поговорить не об этом. Можно забыть последовательность происходящих во сне событий, какие-то детали, однако отдельные сны не забываются и будоражат ум и воображение как удивительная загадка, которую хочется непременно разгадать. О таком сне мне и хочется рассказать со всеми допущениями, которые там присутствовали и которые вряд ли возможны в нашей жизни в том виде, в каком были прочувствованы мной в реальности моего сна. Кто-то может не согласиться с техническими деталями, выводами и размышлениями персонажей, кому-то это все просто покажется смешным и не имеющим отношения к нашей действительности – ну что ж… Я не претендую на полную достоверность событий, а рассматриваю этот сон просто как один из множества вариантов нашей разнообразной и удивительной жизни с ее иногда невероятными допущениями, над которыми стоит подумать. Не пытайтесь искать в моем рассказе каких-либо личностных соответствий, прототипов, все герои, хотя и присутствуют в моей реальной жизни, но во сне предстают совсем в другом, неожиданном для меня самой качестве, нежели в реальности. Кроме того, события, описанные во сне, никогда не происходили в моей реальной жизни, в реальности у меня совсем другие декорации, на фоне которых разворачивается действие моей жизни, которое я вольна самостоятельно выбирать из пространства вариантов. Скрытый текст
Поэтому здесь нет прошлого, настоящего и будущего, все случается здесь и сейчас, нет деления персонажей на еще живых и уже умерших, на достигших чего-то и не достигших, главное для всех них – найти себя и свой путь в жизни, свое предназначение в зависимости от особенностей своей личности, которые не могут быть хорошими или плохими, если человек находится на своем месте и делает свое дело. Итак, я предлагаю рассматривать сон как полет души в пространстве вариантов, где возможно все и для всех, а наши возможности ограничены только нашим намерением иметь здесь и сейчас, а также незнанием своей души, ее желаний и стремлений, способностей и особенностей.
Полет души в пространстве вариантов.
Это был удивительный сон. Другая реальность, но не менее четкая и осязаемая, чем я привыкла. Я помню летний день, когда я возвращалась домой, с радостью ожидая увидеть отца и своих родных. Сначала пошел моросящий дождь, который я не люблю, но даже он воспринимался мною как ласковый друг, от радости хлопающий в ладоши капель и приветствующий меня на пороге моего дома. А потом, умыв землю, по которой я шла, дождь внезапно кончился, легкий ветерок разогнал облака и выглянуло ослепительное солнце, отразившись в тысячах блестящих капель на моей одежде и волосах, на листьях тополя, росшего у нас во дворе, в сверкающих лужах, там и сям возникших после дождя. Я взошла на крыльцо нашего дома, оглянулась и увидела множество солнечных зайчиков, подмигивающих мне отовсюду, где слились капли недавнего дождя и искры солнечного света. Это неожиданно словно перенесло меня в далекие дни моего детства, когда все вокруг дышало загадками и тайнами окружающей жизни. И я почувствовала, что и на этот раз мне предстоит разгадать нечто необыкновенно загадочное и волнующее, только что? Ответа я не нашла, но возникшее предчувствие чего-то удивительного и чудесного не оставляло меня, атмосфера тайны, волшебства, окутавшая меня, манили пройти в дом, словно подсказывая, что, доверившись своим ощущениям, я найду ответы на все свои вопросы. Я прошла в наш дом, который не очень сильно изменился за время моего отсутствия. Точнее, изменился, конечно, в том плане, что стал более удобным и комфортным, но атмосфера свободы, любви, терпения и радости, созданная и поддерживаемая отцом, осталась неизменной со дней моего детства. В доме меня радушно встретила моя приемная мать, которая воспитывала меня с детства, когда отец женился вторично. Она создала и поддерживала удобство и комфорт в доме, следила, чтоб каждая вещь неизменно находилась на своих местах, а каждый посетитель дома был доволен и весел, и окружающие дружно сходились во мнении, что более красивой, удачливой и гармоничной пары, чем мой отец и его новая жена, трудно себе представить. Однако с детства я считала, что ее заботы более идут от желания создать о себе благоприятное впечатление, от чувства долга, нежели от души и сердца. Мне не хватало в ней душевного расположения, искренней симпатии, живого интереса и непредсказуемости, которые делают жизнь необычнее, радостнее и интереснее. Но я не видела отца и свою приемную мать несколько лет, пока училась в университете, соскучилась по ним за годы разлуки и с нетерпением ожидала встречи, волнуясь о том, в каком они находятся состоянии и положении, как и чем живут, общаются между собой, как меня встретят, и что изменилось с момента нашей последней встречи несколько лет назад, когда я еще почти ребенком уезжала на учебу в университет. С этими мыслями я зашла в наш дом. Моя приемная мать помогла мне раздеться, накормила сытным ужином, отвела в мою комнату, где как раз незадолго до моего приезда был сделан ремонт, и принялась рассказывать, как они живут. Отец уехал на несколько дней в командировку, но обещал скоро вернуться, так что я, хоть и расстроилась по этому поводу, все же надеялась, что вскоре мы увидимся и сможем вдоволь пообщаться. Пока же моя приемная мать, выглядевшая элегантно и подтянуто, рассказала, что они достроили коттедж и сделали в нем ремонт, купили машину, а главное, она создала новое направление в медицине и открыла собственную клинику по замене больных органов. Я вспомнила, что когда она еще только пришла в наш дом, то вела активные разработки по созданию так называемых «живых протезов», которые с успехом заменяли недееспособные или парализованные органы, ноги или руки. Я почти совсем не разбираюсь в технической стороне проблемы и не понимаю, как возможно было создать такие «живые протезы», как их имплантировать, как сделать так, чтобы они прижились в организме, но факт остается фактом: моей приемной матери это удалось, и ее исследования год от года приобретали все больший размах и популярность, а от клиентов не было отбоя. Люди были готовы заплатить любые деньги только чтобы снова стать здоровыми. Нельзя сказать, что я совсем не знала о той работе, которую вела моя приемная мать, я была наслышана о ее разработках и ошеломляющем успехе, которым она пользовалась как талантливый врач хирург-изобретатель и как руководитель своего детища – огромного коллектива специалистов клиники, который она собрала у себя. Но вот то, что она занималась в основном только узко техническими проблемами, мыслила логически и была практически не способна к сочувствию и сопереживанию, что богатейший опыт межличностных отношений был вне ее внимания, а также ее стремление все вокруг подчинить своей воле, вызывало мои серьезные опасения и являлось источников постоянных явных и скрытых конфликтов и недоразумений между нами. С годами она поняла, что ее неумение прислушиваться и понимать нюансы человеческих переживаний и отношений между людьми может серьезно навредить ее карьере, стала больше советоваться с моим отцом и назначила его своим заместителем по подбору персонала. Она понимала, что ее муж никогда не сможет составить ей конкуренцию и в этом смысле абсолютно безопасен для ее карьеры и положения в обществе. Отец, главными качествами которого были доброта к людям, внимание, отзывчивость, сочувствие и сопереживание, постоянно гасил возникающие конфликты между своей талантливой, но амбициозной женой, готовой ради своей цели и престижа идти «по головам» и сметающей все на своем пути, и ее сотрудниками и пациентами, которые восхищались мастерством моей приемной матери, но считали ее роботом, неспособным по-человечески понять и услышать их страхи, опасения и тревоги. Ее так и называли за глаза «живой протез» по имени целой серии приспособлений, которые она создала и успешно поставила тысячам людей. Суть приспособления заключалась в том, что создавался искусственный заменитель необходимой ткани или конечности, снабженный саморегулирующимся устройством, подстраивающимся под организм хозяина. Это саморегулирующееся устройство улавливало импульсы мозга и выполняло необходимые действия. В устройстве имелись, как в компьютерной программе, тысячи вариантов действий здорового органа, так что в целом после необходимого периода адаптации вместо своих парализованных ног и рук люди получали искусственные конечности, но совершенно послушные воле хозяина. Случаи отторжения таких «живых протезов» бывали крайне редко, поскольку самой операции предшествовала длительная подготовка больного, изучение особенностей функционирования его мозга, организма в целом и проблемы со здоровьем, которую необходимо было решить, «починив» или заменив тот или иной орган. Таким образом, разве эта деятельность не заслуживала уважения? Что касается нашей семьи, моя приемная мать великолепно и очень технично отшлифовала до совершенства наш быт, дала мне блестящее образование и пыталась подтянуть до своего логического уровня отца, но с переменным успехом, потому что и отец, и я всячески противились муштре и нелепым с нашей точки зрения распоряжениям, которые, хотя и не были лишены здравого смысла, как и все, что делала моя приемная мать, но совершенно не давали простора проявиться нашей индивидуальности. Иногда в письмах или по телефону отец жаловался на свою жену, что она слишком часто забывает, что она у себя в доме – не на работе - и продолжает им командовать так, как считает нужным, совершенно не считаясь с его желаниями. Хотя, оправдывая и обожая ее за ум и целеустремленность, тут же добавлял, что, возможно, она настолько увлекается ролью начальника как очень приятной для себя игрой, что этого просто не осознает. А у него не хватает силы поставить ее на место, ведь она не хочет ничего плохого, просто забывается время от времени… Размышляя таким образом о нашей семье, я внимательно оглядывалась вокруг и всматривалась в лицо моей приемной матери. Оно, как всегда, было совершенно непроницаемо и бесстрастно, оживляясь лишь тогда, когда моя приемная мать с упоением рассказывала о своем детище и блестящей карьере. Ее интересовало все: технические подробности новых приспособлений и отточенная до совершенства техника операций, которую она сама разрабатывала, любая сложная проблема, требующая технического и логического мышления, она не упускала ни одного интересного поворота болезни, поскольку, просматривая истории болезни пациентов, сама отбирала для себя наиболее сложные, нестандартные случаи. Это были как раз те загадки, которые интересовали ее прежде всего. Мне моя приемная мать предлагала также сделать операцию и вместо ног поставить ее «живые протезы», чтобы раз и навсегда покончить с инвалидностью. В ее глазах это была очень удачная сделка. Она получала возможность нового взлета карьеры потому, что имело смысл на моем примере сделать очень хорошую рекламу ее деятельности, к тому же я в ее глазах становилась полностью полноценным человеком с ее помощью. И, наконец, перестала бы считаться позорищем всей семьи и тормозом ее карьеры и окружения, где все должно быть прекрасно: добрый сердечный муж, прекрасный дом, ухоженный сад, новая машина, умная здоровая приемная дочь, раз уж своих детей не было. В этом смысле я из-за своей инвалидности всегда выпадала из ее великолепного ряда успеха во всех сферах жизни, который она тщательно планировала и выстраивала. Моя приемная мать считала, что эта операция может не только помочь мне покончить с инвалидностью, но и сблизить нас. И поэтому она не жалела логических аргументов, чтобы убедить меня в необходимости принятия такого решения. С ее точки зрения, я приобретала возможность легко и безболезненно ходить и бегать, перестала бы быстро уставать, смогла бы себе позволить носить любую понравившуюся обувь, удачно выйти замуж, родить и воспитать здорового ребенка, перестать обращать на себя негативное внимание окружающих, устроиться на престижную работу и забыть об инвалидности как о страшном сне. Что касается технических деталей операции и адаптационного периода, то моя приемная мать давала мне высокий процент гарантии, что все сложится вполне удачно, потому что я молода и практически здорова, у нее достаточно профессионализма, а технически операция практически доведена до совершенства. Кроме того, живя со мной в одном доме и наблюдая за моим состоянием годами, моя приемная мать достаточно хорошо изучила состояние моего здоровья, особенности психики и моего характера, выработала особые приемы, помогавшие ей хорошо контролировать мое состояние. Можно сказать, она меня… почти полюбила. Во всяком случае, достаточно хорошо узнала. Поэтому, с ее точки зрения, я вполне уже могла ей довериться. И мне было о чем подумать, приехав домой на летние каникулы. Моя приемная мать считала, что лето –самое благоприятное время для операции и адаптационного периода, к тому же достаточно свободное от учебы, так что она сможет все завершить в максимально сжатые сроки, когда я дам свое согласие на операцию. С ее точки зрения, мне оставалось только, не теряя времени даром, согласиться с ней. Высказав свои аргументы, моя приемная мать вышла из моей комнаты и прошла к себе в кабинет, оставив меня одну. Мне действительно было о чем подумать. С одной стороны, аргументы моей приемной матери были действительно обоснованны и весомы, но все же я не знала, на что решиться. Меня преследовало какое-то смутное беспокойство, которое я не только не могла себе объяснить, но и четко сформулировать его причину. И совсем не могла спорить и отстаивать свою позицию, потому что не понимала, что меня тревожит.
Отправлено: 18.12.09 13:29. Заголовок: Полет души в пространстве вариантов - продолжение
Я пыталась разобраться. Как профессионалу своей приемной матери я доверяла полностью. У меня была уверенность, что всю техническую работу она сделает безупречно. У меня была радость, что скоро все закончится и я перестану быть изгоем, но радость какая-то… рассудочная, не сердечная. Это меня тревожило. Но это была явно недостаточная причина для решительного отказа, то, что я никогда бы не сумела объяснить своей приемной матери. Не хватало какого-то главного понимания моей болезни, ее причин, зачем она мне была нужна и не вернется ли вновь в новом качестве, ведь она моя, если я устраню только следствия, а не саму причину болезни, которая кроется в моей личности. Какая я стану как личность после операции? Что происходит с человеком, когда он теряет сознание? Где находится в это время его, то есть моя, душа? Странные вопросы, на которые никто не мог ответить. И уж точно не моя приемная мать. Иногда у меня было ощущение, что я начинаю сходить с ума. А главное, у меня не было полной уверенности, что все идет в гармонии с моим сердцем и душой. У меня возникало чувство какого-то незримого насилия над собой в случае согласия на операцию, и смутное ощущение, что есть какой-то другой, именно мой путь. Только какой? Я не могла ответить себе на эти вопросы. Приняла душ и легла спать. Утром моя приемная мать снова вернулась к нашему разговору. Ей нужно было составить четкий план дальнейших действий и не терять времени даром. Я попыталась рассказать ей о своих неясных тревогах: Понимаешь, мама. Я тебе, конечно, благодарна за твое очень выгодное предложение, но я не знаю, что тебе сказать. Меня гложет какое-то неясное внутреннее беспокойство, которое я не могу ни себе, ни тем более тебе объяснить. Я полностью доверяю тебе как профессионалу, я знаю, что ты технически все сделаешь просто безупречно. Но ведь эта болезнь моя. В чем ее причины – я не знаю. Я не знаю, как жить вне ее, я всегда с ней жила, за эти годы она стала просто частью моей личности, без нее, как это ни дико звучит, я пока не могу представить себя. Что со мной будет после операции? Не утрачу ли я вместе со своими, пусть и частично парализованными ногами, часть своей личности? Я не знаю, подойдут ли мне твои искусственные «живые протезы». Конечно, у меня непослушные ноги, но они мои, и мне не хочется с ними расставаться, мне их просто жаль, потому что они мои и они… живые… Скрытый текст
Я знаю, что ты испытываешь тревогу и беспокойство, - перебила меня моя приемная мать, которая не отличалась терпением, если чего-то не понимала, - но это еще не аргумент, чтоб отказываться от такого выгодного предложения. Я предлагаю тебе пойти со мной в клинику, где ты сможешь увидеть, как четко функционирует моя система. Что касается твоей проблемы, я давно работаю с твоим заболеванием, у меня множество случаев успешных операций. Я достаточно изучила тебя, чтобы за эти годы выработать правильные рекомендации. Я тебе уже говорила и повторю еще раз, что твоя проблема - в неуправляемости твоей души. Это ваша общая с отцом проблема. И все же я берусь ее решить. Хотя это не моя проблема. Моя проблема в том, что я живу с вами, и на меня обращают негативное внимание из-за твоей инвалидности, я готова помочь тебе, а ты отказываешься. Почему? Я тебя просто не понимаю. Я считаю, что это просто детское, глупое упрямство, твоя вредность, которая никогда до добра не доведет. А я считаю, что твоя проблема в том, что ты меня не любишь и поэтому не понимаешь, ты не принимаешь мою инвалидность и меня такой, какая я есть. Для тебя важен внешний успех, что о тебе подумают люди, а я и мои проблемы тебя не интересуют. В результате этого я вынуждена жить одна, потому что рядом с собой ты не даешь мне возможности жить так, как я хочу, и быть той, кто я есть. Ты берешься мне помогать только для удовлетворения своих амбиций. Разве нет? Тем не менее, я берусь решить твою проблему, хотя уже много лет мучаюсь с твоим неуправляемым характером. И вместо благодарности получаю одни упреки. Ты идешь со мной в клинику или нет? Там ты сможешь пообщаться с нашими специалистами и пациентами, может быть, они смогут тебе помочь. Хорошо. Я иду с тобой.
Мы садимся в машину и моя приемная мать везет меня в клинику. Как только мы подъезжаем к главному корпусу и выходим из машины, моя несговорчивая собеседница преображается. Она представляет меня своим сотрудникам, берет фотоаппарат и проводит что-то вроде экскурсии. Я обращаю свое внимание, что врачи и медсестры одеты в непривычные розовые халаты. Моя приемная мать поясняет, что по исследованиям и рекомендациям психологов именно этот цвет способствует ровному, радостному и спокойному настроению пациентов, настраивает их на успех лечения. Мои язвительные комментарии, что все это очень напоминает насильно надетые розовые очки для создания общей благополучной картины, остаются неуслышанными. Моя приемная мать их просто игнорирует. Хотя я вижу, что она уже начинает терять терпение и едва удерживается, чтобы скрыть свое раздражение за вежливой улыбкой. Несмотря на это, люди вокруг выглядят довольными и радостными, и я почти начинаю жалеть о своем язвительном выпаде. Уровень моего беспокойства несколько снижается, не исчезая совсем. В этом состоянии я практически позволяю себя уговорить на операцию, прохожу необходимые исследования и сдаю анализы. Моя приемная мать четко контролирует весь процесс и очень довольна своей победой, что она в очередной раз логически доказала мне свое превосходство, превосходство разума над неразумной, непослушной душой. Но она, как и я, догадывается, что ее победа не является окончательной, потому что в силу своей непредсказуемости я в любой момент могу ее покинуть. Поэтому старается создать мне максимально комфортные и удобные условия. В клинику мы ездим с утра, где она меня всюду сопровождает, сама берет анализы, следит за ходом подготовки к операции и наблюдает за моим психологическим состоянием, ее указания отличаются необыкновенной четкостью, а работа персонала слаженностью. Умеет она создать нужную обстановку, ничего не скажешь. К обеду мы возвращаемся домой, а потом я могу заниматься, чем мне заблагорассудится: гулять по окрестностям, читать, навещать старых друзей, писать дневники и письма.
Отправлено: 18.12.09 13:31. Заголовок: Полет души в пространстве вариантов - продолжение
К назначенному дню моя приемная мать приглашает в клинику множество журналистов: все должны узнать о ее очередном успехе, обязательно присутствие коллег и пациентов. Это звездный час ее славы, ее освобождения от позора, к которому она долго и тщательно готовится. Все сотрудники знают свое место, все проинструктированы, каждое движение и сама мысль продуманы и выверены. Мне отводят отдельную комнату, где есть телевизор, компьютер, стол и домашняя кровать, даже о цветах позаботились. Этот знаменательный день начинается с того, что я остаюсь без завтрака. Моя приемная мать предупреждает меня, что придется немного потерпеть, поскольку завтрак и вводимый наркоз несовместимы. Все операции проводятся на пустой желудок и кишечник. Это обязательное условие. Она пытается меня утешить тем, что сама проведет и операцию, и подготовительные работы, и я ни секунды не останусь без ее присмотра и грамотного руководства. Я выдавливаю из себя подобие улыбки. У меня даже есть выбор: сразу отправляться в операционную, или туда меня увезут, когда я усну, чтобы я, как поясняет моя приемная мать, «ничего страшного и волнующего не слышала и не видела». Тем не менее, я начинаю волноваться. Заметив это, моя приемная мать решает, что разумнее оставить меня в моей комнате пока не начнет действовать наркоз, и я не потеряю сознание. Она едва слышно просит стоящую рядом медсестру: Столик со шприцами и анестетиками, – через несколько секунд позади меня в изголовье кровати появляется накрытый столик с необходимыми материалами и инструментами. Видеть я его не могу по той же причине, что не должна ничего этого видеть, зато слышу великолепно. Журналисты и прочие наблюдатели расположились в коридоре, но соблюдается полная тишина, чтобы я не волновалась. Им разрешено присутствовать только после того, как я усну, и меня на каталке, стоящей около двери, перевезут в операционную. Скрытый текст
Для моей приемной матери наступает самый ответственный и трудный момент – сделать так, чтоб я спокойно погрузилась в мирный сон. Для нее это самая сложная часть работы, потому что моя приемная мать считает, что имеет дело с моей непослушной душой, больной психикой и непредсказуемым характером. Впрочем, держится она вполне уверенно, ибо кое-какой опыт успешного преодоления моего сопротивления у нее имеется. Она знает, что логика и спокойствие – ее сильные стороны, и намерена их использовать в такой ответственный момент. Она присаживается ко мне на кровать, стараясь смотреть прямо мне в глаза, и негромко, но вполне отчетливо начинает разговаривать со мной: Удобно ли тебе лежать? Да, спасибо, я лежу хорошо. Я рада это слышать. Потерпи немного, закрой глаза и расслабься, это очень важно для тебя, чтоб ты расслабилась и доверилась мне, я должна сейчас ввести тебе лекарство, чтобы ты крепко спала до самого окончания нашего лечения. Помни, что скоро у тебя будут совершенно здоровые ножки. – С этими словами на ее лице появляется почти ласковая улыбка оттого, что она полностью контролирует ситуацию. На секунду она отворачивается, принимает приготовленный шприц и продолжает говорить, обращаясь ко мне: - Сейчас у нас все хорошо, ты можешь взять меня за руку, если тебе будет от этого легче, я полностью контролирую ситуацию и твое состояние и, прежде чем начать лечение, хочу знать, доверяешь ли ты мне? Да. Хорошо. Я специально не использую масочный наркоз, чтобы иметь возможность разговаривать с больным и по его речи следить за его состоянием, как физическим, так и психологическим, - поясняет моя приемная мать коллегам и журналистам. В это время я ощущаю легкий укол в руку и чувствую, как своей второй рукой она прикасается ко мне и считает мой пульс. Через несколько секунд я начинаю ощущать, как мое сознание заволакивается туманом и в то же время стремительно нарастает тревога, все чувства до предела обостряются, а боль в руке становится нестерпимой. Я отчетливо понимаю, что это – конец моей личности. И я не должна потерять себя, если я хочу жить. Я с трудом открываю глаза, натыкаюсь на удивленный взгляд моей приемной матери. Я пытаюсь приподняться и слышу решительную команду: Держите ее! Уважаемые коллеги, обратите внимание, что в момент действия первого анестетика разум пациента утрачивает контроль над его сознанием, поэтому вполне вероятна последняя эмоциональная вспышка, которая характеризуется судорожными беспорядочными движениями, желанием устранить физический дискомфорт, возникающий, когда пациент начинает терять сознание. Особенно это характерно для больных параличами, у которых разум и душа находятся в постоянном конфликте между собой и порождают это заболевание. Единственный путь лечения таких болезней – устранить душу, чтобы человек имел возможность разумно управлять конечностями, которые мы ставим взамен неуправляемых душой и разумом ног и рук. Чтобы справиться с такой эмоциональной вспышкой пациента, необходим второй шприц с более сильным анестетиком… - этих слов вполне достаточно, чтобы через секунду шприц с отвратительной серой жидкостью оказался в ее руке.
Отправлено: 18.12.09 13:33. Заголовок: Полет души в пространстве вариантов - продолжение
Я не могу больше ждать. Я хочу жить. Я делаю рывок, пытаясь разорвать пелену дурмана, пока не стало слишком поздно. Десятки рук устремляются ко мне, пытаясь удержать на месте и в точности выполнить указания моей приемной матери, ведь многие зависят от ее недовольства. Еще рывок, сползаю на пол, хватаю простынь: своей одежды я не вижу, вероятно, моя приемная мать дала соответствующие указания персоналу, - и слишком медленно, как кажется мне самой, потому что время словно замедляется, как сквозь вату ползу к двери. Все в панике и в движении. Ускользаю между рук. Оглядываюсь. Скрытый текст
Страх, беспомощность, злость, ярость, гнев, недоумение, удивление, шок – вся гамма чувств выплеснулась на лице моей матери. Из безличной маски оно наконец-то стало живым лицом обычного рассерженного человека. Возврата к прежней жизни нет. Только что я сожгла все мосты между нами. Рада. Не знаю чему. Это не злорадство и не месть. Может, потому, что я наконец-то достучалась до ее души, задела за живое. Рассердилась – значит, еще есть сердце, она - не робот. Не «протез». Теперь – неизвестность. Слышу погоню. Ускользаю. Вижу окно и балкон. С трудом карабкаюсь на подоконник, встаю на свои непослушные ноги. От страха и отчаяния кружится голова. Что я натворила?! Что будет дальше? Едва дотягиваюсь до шпингалета, распахиваю окно. Нахожусь почти на уровне второго этажа. Может, разумнее поискать дверь? Слышу топот. Поздно. Мне не успеть. Схватят. Окно – единственный выход. Крик: «Остановись, дурочка! Что ты опять задумала? Что ты делаешь? Ты хочешь меня загнать в могилу? Ты переломаешь себе все кости! Я же тебя потом не соберу! Ловите ее!» – кажется, это голос моей матери. Как же он изменился! А, правда, что я делаю? Или я совсем перестала соображать? За окном тополь. Если сделать точный бросок, может быть, успею ухватиться хотя бы одной рукой за ветку. Если она меня выдержит. Если повезет. Это единственное спасение - руки. Мои сильные и цепкие руки. Вы столько раз выручали меня в детстве, когда я не могла ходить и карабкалась вверх и вниз только на руках. Правда, тогда я была легче и гибче. Поздно думать. Возбужденные голоса. Секунда – и я буду схвачена. Бросок. Свист воздуха в ушах. Стремительный перелет. Есть! Ветка тополя порывом ветра качнулась мне навстречу. Я зацепилась. Что дальше? До земли еще метра четыре. Все равно высоко. Раскачиваюсь, как на качелях. Медленно. Надо бы сильнее. Чем больше амплитуда – тем дальше бросок. Если не сорвутся ладони. Внизу показываются люди в розовых халатах, через полминуты мне от них не уйти. И тогда?.. Лучше не думать… Еще бросок. Удивленные голоса… Я не могу разобрать, что они кричат. Я еще жива? Или уже перелетела на тот свет, ударившись головой и не заметив этого? Я ничего не понимаю, что со мной. Я парю. Медленно снижаюсь. Я уже достаточно далеко от моих преследователей. У меня есть минута, чтоб перевести дыхание. Я оглядываюсь вокруг. Собираются тучи. Впрочем, они и с утра были. Я плавно опускаюсь на землю. Все хорошо. Однако расслабляться рано. Что дальше? Не исключено, что скоро меня догонят. На земле я менее подвижна, чем в воздухе. Я не смогу убежать. Это грустная реальность моей болезни. Мои ноги не слушаются моего разума и не успевают за моим туловищем и за порывами души. Они болят, быстро устают, шаркают по земле, за месяц полностью снашивая практически до дыр новую обувь. Это летом. Зимой скользят по сугробам, я часто теряю равновесие и падаю с тротуара прямо на проезжую часть, если надо на остановке забраться в автобус, когда уезжаю по делам, на учебу или на работу. Если я начинаю сильно волноваться или испытываю страх – начинаются судороги в ногах. Тогда я прикована к тому месту, где нахожусь в тот момент. Поэтому важно сохранять спокойствие. Отчасти моя приемная мать была права, установив для меня четкий режим труда и отдыха, надо отдать ей должное. Может, я зря поспешила? Танцевала бы спустя пару месяцев на дискотеках в новых лодочках… И – обезличилась… Не хочу! Надо бы оглядеться и поискать какую-нибудь одежду. Не путешествовать же в голом виде. С удивлением обнаруживаю, что вместо простыни на мне удобный спортивный костюм. Ладно. Это уже неважно. Главное – я почти свободна. Хочется осмотреть окрестности, где я оказалась. Медленно бреду по тропинке, которую застилает высокая, почти до пояса трава. В воздухе смешивается запах мяты, тысячелистника и множества одуванчиков, легкие парашютики которых кружатся от едва уловимого ветерка и плавно ложатся к моим ногам. Наваливается усталость от пережитого шока. Мне бы прилечь. Только где? Вот бы мне удобный диван для дневного сна. Но что это? Я действительно оказываюсь на новом диване теплого персикового цвета. С удовольствием растягиваюсь на нем и вдыхаю аромат цветов и трав. И тревоги как не бывало. Наступает редкое состояние внутренней гармонии души и разума. Так бы и бродила целыми днями в лесу. Благодать-то какая: птички поют, ветерок ласково треплет мои волосы, где-то недалеко слышится плеск родника. Вокруг нет ничего искусственного. Все живое и настоящее. Так что я постепенно соскальзываю в спокойный, исцеляющий сон. Сколько времени прошло, я не знаю, а часов у меня нет: все это осталось в клинике. Но это уже неважно. Кажется, что утреннее приключение и побег были со мной не утром, а когда-то совсем в другой жизни, искусственной, выдуманной, ненастоящей. Карьера, суета, погоня за деньгами, властью, престиж и слава - какое это все имеет значение, когда оказываешься наедине с природой и самой собой, своей чуткой душой, неспешным разумом и мудрым сердцем? Когда обретаешь цельность и чувствуешь себя живой… Когда просто любишь то, что видишь вокруг… Включая себя… Любишь, не пытаясь переделать под свой, в чем-то, возможно, ограниченный взгляд, то, что тебя окружает, просто позволяешь всему этому быть вместе с тобой: вместе жить, развиваться в своем времени и темпе, радоваться маленьким и большим чудесам в этом мире, создавать гармонию в своей жизни и пространство, в котором безопасно любить друг друга… Я проснулась оттого, что солнечный луч нежно касался моей щеки. Сон заметно освежил меня. Я умылась в ручье и стала искать тропинку, которая вывела бы меня к человеческому жилью. Мой диван незаметно исчез, видимо, оказался уже не нужен. А я стала размышлять о странностях пережитого дня. Прежде всего, мне невероятно везло. Хотя я ничего не могла объяснить, прежде всего свои удивительные перемещения. У меня создалось впечатление, что мне просто разрешено жить и радоваться жизни, что нет ничего невозможного, если прислушиваться к негромкому голосу своего сердца. Интересно, как выглядит этот пейзаж с высоты птичьего полета? Если бы полететь. Просто оттолкнуться от земли и набрать высоту, медленно скользить над вершинами деревьев… Еще раз пережить это волнующее ощущение полета… Только как? Дорогу мне перегородил небольшой ручей, через который я не могла сама перебраться. Ветки ивы низко нависали над водой. Я оттолкнулась, хотела ухватиться за одну из них и вдруг почувствовала знакомое уже ощущение полета. Возникло чувство, будто я плыву в воде, преодолевая восходящие и нисходящие потоки воздуха. Мне нужно было вперед и вверх, и тело слушалось меня безо всяких усилий с моей стороны. Я выровнялась горизонтально, возникло осознание, что нужно только поймать свой поток, который сам тебя вынесет к твоей цели. Я люблю экспериментировать, и не удержалась от искушения попробовать разные способы полета, потому что руки от постоянной «гребли» в воздушных потоках заметно устали, и полет уже не доставлял такого удовольствия, как прежде. Оказалось, что, как только удается поймать свой поток воздуха, тратить усилия на «греблю» руками вовсе необязательно. Можно просто довериться воздушному течению, лечь на него, отдыхать и наслаждаться проплывающим внизу пейзажем, снижаясь время от времени, чтобы подробнее рассмотреть самое необычное. Так недалеко от реки я увидела маленьких детей, подобно мне парящих в воздухе. Самый маленький ребенок кувыркался в потоках воздуха, визжа от радости и от солнечных лучей, ласково обнимавших его крохотное тело. Другой мальчик постарше весело скатывался с такого воздушного трамплина в воду, плыл назад и снова совершал полет. Его маленький друг хотел последовать примеру старшего мальчика, но не удержался в воздушном потоке, растерялся и начал стремительно соскальзывать вниз, а до воды было еще далеко. Мне ничего не оставалось делать, как ринуться за ним и подхватить его на руки у самой земли. Я сотворила ему кресло и полетела дальше. И чем дальше я летела, тем больше у меня появлялось сил и тем легче мне становилось. Во время своего пути я встретила своего дедушку, которого нежно и преданно любила. Мне не хватало его доброты, мудрости и спокойствия, которыми до краев была полна чаша его души. Мне не доставало его надежды и утешения, его неспешных бесед о людях и явлениях, которые меня интересовали. Дедушка был моим первым воспитателем и товарищем моих детских игр, потому что с другими детьми окружающие взрослые играть мне не позволяли из-за моей инвалидности. Они боялись, что я произведу тяжелое впечатление на других детей и испорчу им настроение. Вот и моя приемная мать долго к этому привыкала и уже готова была все бросить и уехать от нас, да друзья уговорили остаться. Тем более, что я пошла в школу своими ногами и была весьма успешна в учебе. Дедушка долгое время уже не жил с нами, был очень стар, так что я уже совершенно не надеялась его увидеть и не ожидала нашей встречи. Когда издали я увидела его, то не могла больше сдерживаться и что было сил стремительно полетела к нему и плавно опустилась рядом с ним. Мы обнялись, и я зарылась головой в его белую бороду, плача и смеясь от счастья. Дедушка бережно держал меня в своих руках, повторяя: «Внученька! Моя любимая внученька!» Его волосы и борода стали белы, как снег, а глуховатый голос дышал умиротворением и любовью. Меня удивило, что он был в курсе основных событий моей жизни и на мой изумленный вопрос, как ему это удалось, попросил разрешения оставить при себе этот секрет, добавив, что для любящего сердца нет тайн. Сон, интуиция, предчувствие, выбор из вариантов по характеру – мало ли способов узнать о человеке, если его искренне любишь. Дедушка, угощая меня ягодами и орехами, рассказал, что все эти годы жил, как отшельник, в лесу и был абсолютно счастлив тем, что волен сам выбирать, как ему жить, что живет он среди природы в абсолютно естественной для себя среде, где нет ничего искусственного. Поэтому и уехал от нас, едва моя приемная мать переехала к нам в качестве новой жены отца. Не мог выносить ее искусственность. На вопрос, чем же он занимается, дедушка рассказал, что для него очень важно сотворить в душе пространство любви. Это главное дело его жизни. В целом дедушка был весьма рад, что я сохранила внутри себя свободу, и припомнил даже мое прозвище – вольная художница – которым меня наградили мои друзья и преподаватели в университете и которое пришлось ему по вкусу (и откуда только узнал такие детали? Расспрашивать его было бесполезно – все равно не скажет, а упрямство - наша семейная черта!). Вместо этого мы говорили о наследстве, которое собирался передать мне дедушка. Это не были какие-то материальные предметы, деньги или ценности. Это было – пространство любви, которое каждый творит в своей душе, а еще точнее, способность сотворить внутри и вне себя мир, в котором безопасно оставаться самим собой и любить друг друга. Как же реализовать все это, сотворить такое пространство? – спросила я дедушку. Он рассказал, что прежде всего необходимо понять, что каждый человек является хозяином своей жизни, своего внутреннего мира, сам творит его своим отношением к себе, людям вокруг и разным ситуациям, которые происходят. И потому его мир – самый безопасный для него во Вселенной. Только нужно очень бережно к нему относиться. Бережно прикасаться к природе, беря от нее только то, что необходимо, не больше и не меньше, бережно относиться к людям, каждый из которых уникален, потому что является подобием Бога на земле, бережно хранить себя, не допуская внутрь обиды, злость, раздражение, потому что любая мысль – материальна. А если уж возникли негативные эмоции, просто простить себя и окружающих, заменив обиды – на прощение, злость – на вдохновение, раздражение – на понимание, помня, что мы все – большие дети в школе жизни, крепко забывшие об этом. Так в процессе очищения души человек обретает чистоту помыслов. Тогда ему становятся не нужны конкуренты, болезни, несчастья, проблемы – эти негласные наши учителя – и они уходят из жизни. Главным становится не борьба за выживание с конкурентами, за место под солнцем, а поиск гармонии в своей душе, поиск своего пути и предназначения на земле. И понимание, что у каждого этот путь и место – свое, его невозможно отобрать, можно лишь помочь человеку раскрыть свой внутренний потенциал, научить любить себя и окружающих, поэтому и мысли рождаются – светлые, образы – радостные, планы – созидающие. - С чего же начать? – спросила я, завороженная его рассказом. А начинать нужно с прощения к самой себе, с накопления в своей душе любви и благодарности за то, что живешь. Мой путь тоже не был простым. У меня, как и у тебя, была инвалидность, только не такая явная. У меня было больное сердце, и я в любую минуту мог умереть. Вот тогда и понял, что мне необходимо очистить свой разум и свою душу от агрессии и негативных эмоций. Я ушел в лес, постепенно изменил питание и начал шаг за шагом пересматривать свою жизнь, благодарить за уроки и прощать моих близких в прошлом и настоящем. Одновременно я часто слушал тишину, в лесу она никогда не бывает абсолютной: там птица пролетит, здесь кузнечик застрекочет, ручей шумит… Много чего. Это не отсутствие звуков, как нам кажется, а отсутствие спешки и суеты, погони за деньгами, чтоб жить не хуже, чем сосед: иметь машину, квартиру, дачу – и так по нарастающей. Но становишься ли от обладания всем этим счастливей? Я стал больше двигаться – и мое тело на свежем воздухе значительно окрепло. Теперь я не боюсь внезапной смерти от сердечного приступа, как это бывало в городе. Я стал больше прислушиваться к тихому голосу моего сердца и через свое сердце обрел гармонию, мир и покой в душе. А свой разум я направил на сохранение внутри и вне себя этого состояния удивления и радости от соприкосновения с окружающим миром, на поиск путей воплощения своих чистых помыслов. Если я захочу, я в любой момент могу вернуться в город и буду успешным. Только надо ли мне это? Пока я не чувствую в этом потребности и необходимости. Как это не чувствуешь? Я очень скучала по тебе все это время, и мне необходимо, чтобы ты был рядом со мной. Я тоже скучаю по тебе, но мой путь – это совсем необязательно твой путь, так же как и наоборот. Ты еще молода, и тебе нужно пока жить среди людей. А я готов всегда тебя мысленно поддержать и дать совет. Пока ищи себя, свое предназначение и свой путь. И внимательно слушай свое сердце, ведь только оно способно отличить правду от лжи и подсказать тебе твой путь. Ты сможешь приезжать ко мне на каникулы, или я тебя найду, если это будет необходимо. Ты увидишь меня во сне, и я поделюсь с тобой богатством сердца своего, я буду молиться, чтоб у тебя все получилось, и воплотились в жизнь твои чистые помыслы. А теперь тебе пора идти дальше по твоему пути, и я не смею тебя больше задерживать, у тебя впереди еще много интересного, - с этими словами дедушка проводил меня до нужной тропинки и скрылся в лесу, а я пошла дальше, размышляя над его словами. Вскоре я наткнулась на небольшой очень уютный домик. Возле домика был небольшой колодец и скамеечка. Они словно приглашали присесть отдохнуть и восстановить силы. Я напилась чистой родниковой воды и постучала в дверь. Неожиданно для себя я увидела своего двоюродного брата. Я помню, что когда-то, еще в юности, прозвала его Сергий Радонежский за тот глубокий внутренний свет, горящий ровно и неутомимо, который ощущала в его душе. За тихую, сдержанную радость, которая всегда незаметно наполняла меня в его присутствии. За радугу надежды, которую он умел зажечь. Наконец, за путь к Богу, который становился для меня явным через этого человека. Сергий Радонежский умел вдохновлять. Каждый раз после нашего общения во мне приоткрывалось нечто, как я считала, мне совершенно несвойственное или, я неточно выразилась, запрятанное столь глубоко, что требовалась особая искра, толчок, способные в глубине души отыскать бриллиант, зажечь и вытащить его на поверхность сознания.
Отправлено: 18.12.09 13:36. Заголовок: Полет души в пространстве вариантов - продолжение
Я помню, что как-то в канун Нового года задумалась, как же поздравить одну из своих близких подруг. Мне долго не приходило в голову ничего путного, пока, наконец, мои мысли не перескочили к Сергию Радонежскому. И от этого мысленного толчка родилось стихотворение.
* * * Что подарить тебе в Новый год? Что же сказать я тебе смогу? - Жить – и идти всегда вперед и сохранить все, что есть, вокруг, жить и ценить каждый прожитый миг так, чтоб потом ни о чем не жалеть, и оживлять тех, кто духом сник, чтобы самой никогда не стареть, чтобы пойти иногда и на риск, чтобы успеть человека спасти, чтобы надежду ему подарить, чтобы сумел он вершин достичь. Может, они не заметны другим, мы их – не видим, но что из того? Быть с человеком, быть просто с ним - порой бывает дороже всего. И потому оставайся живой, искренней, доброй всегда в мелочах… Словом, всегда оставайся собой – личностью в том, что начало начал. Личностью в том, что ты любишь людей, ценишь их личность и ценишь их жизнь, если же трудно придется тебе, вспомни, что ты – не одна, - и держись. Вспомни, Христу тоже было невмочь: всюду враги… разбежались друзья… А Он молился, Как Им Помочь, В сердце решил: по-другому – нельзя! Он победил тогда ярость и злость, ненависть, ложь – и принес тебе Мир. И до сих пор воздвигает мост между любыми людьми. Мост понимания, дружбы, добра – это та радуга, что видишь ты после дождя, для тебя же – пора вновь достигать вершин Доброты.
Очевидно, Сергий Радонежский, несмотря на отсутствие зрения, которое он постепенно начал терять в детстве, обладал способностью видеть суть людей изнутри: чем живет человек, что скрыто в глубине его сердца и какие у него помыслы. Нельзя сказать, что Сергия Радонежского не пытались запугивать с тем, чтобы купить за большие деньги и обезопасить себя от его иногда обоюдоострых шокирующих откровений, но для него служение своему внутреннему духовному началу, Богу, как он его понимал, было неизмеримо важнее подобных меркантильных предложений. Через это он состоялся как личность. И чем более Сергий укреплялся в своем духовном пути, тем отчетливее становилась зоркость его сердца. «Зорко одно лишь сердце, самого главного глазами – не увидишь», - любил, сдержанно улыбаясь, повторять Сергий Радонежский слова своего любимого писателя Антуана Экзюпери. Вообще нельзя было сказать, что Сергий принадлежал к какой-то определенной религиозной школе или церкви. Его талант был шире и глубже. У разных писателей и мыслителей с детства учился он мудрости, собирая неспешные свои наблюдения в копилку чуткого своего сердца. И если он был уверен в своих заключениях, ничто не могло его поколебать. С самого детства Сергия Радонежского окружающим его людям казалось, что он из-за постепенного угасания зрения оттесняется на обочину жизни более активными агрессивными людьми и не может за себя постоять, однако это был весьма поверхностный взгляд на его личность. С ним можно было вместе рассуждать, и если ваши размышления содержали зерно доброты и искренности, которую Сергий Радонежский мгновенно улавливал в собеседнике, можно было рассчитывать на самый теплый прием с его стороны. Но если к нему приходил корыстный, льстивый и жестокий человек, он получал суровую отповедь и уходил ни с чем, потому что приходилось заглянуть себе в душу и увидеть внутри себя нелицеприятные качества. Второй раз с теми же помыслами идти не имело смысла. Ко мне Сергий Радонежский неизменно относился с большой теплотой и нежностью. Вот и на этот раз он с интересом принялся расспрашивать о моей жизни. Я с нетерпением поведала ему о своих недавних приключениях: очень уж было интересно услышать его мнение о моих выходках. Его реакция на мои проделки всегда была достаточно неожиданной, нестандартной. Сергий Радонежский долго смеялся и просил припомнить мельчайшие подробности моего побега: так развеселило его мое поведение, ужас и истеричные крики моей приемной матери. Когда я рассказала ему все подробности, которые только могла вспомнить, Сергий Радонежский стал неожиданно серьезен. А ты знаешь, твоя приемная мать… делает успехи на своем поприще. Но ты, как и я, слишком крепкий для нее орешек. Не по зубам. А что, она к тебе тоже приходила со своим предложением? Конечно, приходила. В самом начале своей деятельности. Она же начинала с протезов пальцев, глаз, ушей, других мелких органов. Ей даже удалось меня вытащить в клинику. Любопытно мне было, как она все это делает. Так что начало с тобой она отыграла по отработанному годами сценарию. Поэтому и была такой уверенной в самом начале. А что с тобой было потом? Почему ты отказался от операции? Ты тоже сбежал? – нетерпеливо спрашивала я. Нет, я не такой импульсивный, как ты. Я приехал в клинику и попросил месяц на наблюдения и раздумья. Твоей приемной матери это, конечно, не понравилось, но она промолчала и согласилась. Я поселился неподалеку от клиники и каждый день ходил в сад, наблюдал за ее пациентами и беседовал с ними. С некоторыми из них я подружился. Я заметил, что после операции они меняются. Как будто утрачивается какая-то часть их личности. Но это были всего лишь смутные догадки первых дней, и я не был уверен в их правильности. Я стал наблюдать дальше. Но как ты мог наблюдать, если ты не видишь? Зато слышу великолепно. Я улавливаю интонацию, звуки походки, замечаю по голосу, в каком эмоциональном состоянии находится человек. Я садился в больничном саду и просто внимательно слушал то, что меня окружало. Если у меня появлялся сосед, я старался завязать с ним хотя бы ничего не значащий разговор, интересовался его жизнью. Постепенно пациенты, видя во мне внимательного и заинтересованного слушателя, делились со мной своими переживаниями и проблемами. Так я узнавал, что их беспокоит. И… замечал изменения, происходившие с ними после операции. В чем же они состояли, эти изменения? Сложно однозначно ответить на твой вопрос. Я думаю, что люди с протезами твоей приемной матери сами постепенно утрачивали часть своей души и свою живую неповторимость. Всякие неправильности своего характера. Утрачивали инициативу. Начинали видеть мир только с точки зрения выгоды или целесообразности. Что-то мне трудно уловить твою мысль. Приведи, пожалуйста, какой-нибудь пример. Хорошо. Для начала ответь мне на такой вопрос, ты хорошо знаешь свою приемную мать? Думаю, да. А почему ты спрашиваешь об этом? Сейчас поймешь. Представь ситуацию. На одной чаше весов находится карьера и престиж твоей приемной матери, а на другой - всего лишь один человек, душу которого необходимо принести в жертву этой карьере. Что выберет твоя приемная мать, карьеру или сохранение души человека какой бы она ни была несовершенной? Я думаю, карьеру. Вот видишь. И мне так же показалось. Послушай, но ведь человек после операции не умирает. Это слишком утрированное сравнение. Человек остается жить, делает карьеру, создает семью, рожает детей. Что в этом плохого? Да, но как автомат. Бездушно, как кукла. Тебя это устраивает? Почему как кукла? Да потому, что внутри него вместо него живет уже не он сам, а тот искусственный протез, который поставила твоя мать. Хотя я не могу это доказать, я чувствую, что это так. Твоя мать в каждый свой протез заложила программу прямого подчинения разуму, установлениям власти, начальникам, авторитетам. За счет этого внутри человека происходит автоматическая настройка и управление им, как это выгодно другому. Человек уже ничего не решает сам. Зато воцаряется порядок. Это сводит на нет любое проявление недовольства, поэтому это очень выгодно правительству. С одной стороны у нас почти ничего не делается, чтобы человек естественным образом сохранял свое здоровье, зато когда оно полностью разрушено, за дело берется твоя приемная мать и штампует… роботов. Я понятно выражаюсь? Суть твоих рассуждений я пока улавливаю. Но ведь страшно просто находиться рядом с таким человеком, практически роботом, как моя приемная мать. Неужели у нее нет ни одного шанса осознать свою ошибку и измениться? Зря ты так пессимистично. Шанс есть всегда. Возможно, когда твоя приемная мать осознает, что насилием нельзя решить проблемы, откажется от своевластия, душа ее проснется, и тогда… Что тогда? Не томи. Но тогда она просто станет другим человеком, еще сильнее, гармоничнее, чем есть сейчас… Вторая половина ее личности раскроется… Это все, что я могу тебе сказать. Большего мне Бог пока не открывает, - твердо закончил Сергий Радонежский наш разговор. А я полетела дальше. Через некоторое время я увидела крышу своего дома. Беги – не беги, а пришло время возвращаться домой, сделав круг в пространстве вариантов. Я плавно снизилась и опустилась на лужайку возле дома. На крыльце меня встречала моя приемная мать. Она выглядела усталой и опустошенной. Мне стало ее жаль. Она подняла на меня глаза и тихо сказала: Я больше не буду тебе мешать. Живи так, как сама захочешь. В твоем мире моя воля оказалась бессильна. Я ничем не могу тебе помочь. Я хотела дать тебе искусственные ноги, а ты на своих парализованных ногах… научилась летать. Это выше моего понимания. Я просто констатирую факт. У тебя оказался свой путь и свое видение мира. Не слушай меня, не слушай других, а прислушивайся к своему сердцу, и пусть оно укажет тебе твой путь и твое предназначение. Спасибо, мама, за твое понимание, - откликнулась я, впервые ощутив вдруг себя рядом с ней совершенно счастливой и неожиданно вспомнив, что у моей приемной матери есть имя – Светлана, что значит «светлая», а значит, все еще впереди… Я посмотрела на небо и увидела, что тучи над нашим домом расходятся, и показавшееся солнце ласково золотит кроны деревьев и садится за горизонт. Пора было ужинать. Мы несмело обнялись, потом взялись за руки и пошли в наш дом. Нам появилось о чем поговорить…
Рассказ просто чудо! Чародейка, да Вам писательницей надо быть! А почему стали писать на инва-тематику? Простите за нескромный вопрос...
Спасибо, Ханания Дело в том, что написан рассказ в 2008 году, а натолкнуло на его тему... не знаю, то ли видение было, то ли на самом деле. Гуляла с дочкой на улице. То ли в самом деле увидела парня на коляске, то ли представилось мне - не помню уже точно. Просто подумалось, что у такого человека могла бы быть своя история. Мне вдруг пришла идея написать рассказ про подобного человека. Так вот и сложилось то, что здесь написано. Может это немного похоже на сказку, но ведь у нас суровости и так хватает, а людям нужна надежда на то, что все сложится в жизни хорошо.
Прочитала рассказ, это больше напоминает даже вроде дневника. Понимаю, что это не так. Но впечатление именно такое осталось. Со многим согласна, но есть и спорные точки-мнения. Но это мое мнение и только. Спасибо, что поделилась.
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 0
Права: смайлы да, картинки да, шрифты нет, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация откл, правка нет
<\/u><\/a> 
<\/u><\/a> 
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума
